Высшая школа кгб. Академия ФСБ: факультеты, специальности, экзамены. Академия Федеральной службы безопасности Российской Федерации. Общие сведения про высшее учебное заведение

В далеком 1968 году по всем школам г. Хабаровска прошелся интеллигентного вида мужчина, лет сорока пяти, представившийся майором Комитета государственной безопасности. Цель его визитов была отобрать из числа мальчишек-десятиклассников тех, кто хорошо разбирался в математике и физике. В средней школе № 43, в которой я в то время учился, выбрали троих, в том числе и меня. Стоит, наверное, отметить, что во время учебы в 9 и 10 классах я вечерами еще ходил в Юношескую математическую школу при Хабаровском институте инженеров железнодорожного транспорта.

Всем «избранным» было предложено поступать в Высшую школу КГБ. Положительных моментов при этом было озвучено много, но меня больше всего заинтересовали два: бесплатный проезд до Москвы и, в случае не поступления - обратно, а также тот факт, что вступительные экзамены проводятся в июле, в то время, как в других ВУЗах в августе. Семья наша, как и большинство советских семей того времени, жила весьма скромно, перспективы посетить столицу нашей Родины в ближайшие десять лет - весьма призрачны, поэтому на семейном совете было принято решение дать согласие. Все кандидаты заполнили достаточно объемные анкеты, прошли медицинскую комиссию и стали дожидаться известий из такой таинственной и непонятной организации, с которой мы должны были связать свою дальнейшую судьбу.

Месяца через два нас (человек примерно 150 пацанов) собрали в одном из залов Окружного дома офицеров Советской армии и предложили написать контрольную по математике, которая для проверки и оценки была направлена в Москву. Вызов пришел на 5 человек и все мы, после окончания выпускных экзаменов в школе, в начале июля вылетели в желанную столицу. Правда оказалось, что нам положен проезд в плацкартном вагоне пассажирского поезда, а для того чтобы успеть на экзамены необходимо вылетать самолетом. Родителям из нашего достаточно скромного бюджета пришлось доплачивать разницу, благо в те времена и цены на билеты и разница в цене между железной дорогой и авиацией была не так велика.

Приземлившись в Домодедово и благополучно добравшись до центра мы с трудом нашли указанный нам адрес общежития в районе метро «Автозаводская». Поскольку это было время каникул, в общежитии находилось очень мало слушателей. Все наши попытки выяснить, на кого же мы должны будем выучиться, оказались безрезультатными. Понятно было лишь, что это Высшая школа, а дальше следовали три грозных, известных всем буквы - КГБ. Мне, зеленому семнадцатилетнему мальчишке, практически ничего не знавшему о деятельности спецслужб, перспектива оказаться в глубоком подполье в чужой стране показалась весьма безрадостной. Нам объявили о предстоящем на следующий день письменном экзамене по математике, а также о том, что успешно сдавшие его на 90% гарантируют себе поступление.

Во время расселения я попал в одну комнату с тремя ребятами из Ленинграда. При знакомстве, узнав, что я из Хабаровска, они заявили, что знают мой город, который находится где-то на севере. Слегка обидевшись, объяснил им, что на севере находятся они, а мы на юге, на одной широте с Киевом. Дальнейшая беседа убедила меня в том, что их познания в географии нашей страны заканчиваются на дальних подступах к Уральскому хребту. Пробежавшись по комнатам, нашел в одной из них карту Советского Союза, оставленную кем-то из уехавших на каникулы слушателей. Увидев, что Хабаровск на карте находится на самой границе с Китаем, а в памяти еще очень свежи были воспоминания о мартовском вооруженном конфликте на острове Даманский, они забросали меня кучей таких по-детски наивных вопросов, что меня просто захлестнула волна обиды за весь родной Дальний Восток.

И тут, как говорили классики, «Остапа понесло»… Я с упоением рассказывал им, что по городу запросто ходят медведи, которых бульдозерами загоняют в берлоги и держат там, когда людям необходимо идти на работу или с работы. Таким же образом решаются проблемы с посещением магазинов и культурным отдыхом жителей города. Посетовал, что в Амуре невозможно стало купаться: опасно заходить в воду глубже, чем по колено, так как китайские подводные пловцы за ноги утаскивают купающихся в Китай. Попытки защититься противоакульими сетями не принесли результата, так как китайцы распилили и их. В тот день я был в ударе и заслуженно могу гордиться собой: сведения о моей малой родине, полученные моими соседями невозможно найти ни в одном самом научном справочнике. Если они, хотя бы на 1%, поверили моим рассказам - на Дальний Восток их не затянешь даже под страхом смерти.

Но время шло своим чередом и утром следующего дня мы все сели показывать свои познания в математике. Задания для меня оказались не очень сложными, но во мне сложилось твердое убеждение, что эта служба не для меня и экзамен нужно «завалить». Между делом я решил две задачи соседу по парте, решившему поступать, когда за моей спиной остановился преподаватель, как две капли воды похожий на портрет Менделеева Д.И., который я видел в школьном кабинете химии. Под его строгим взором сидеть без дела было не совсем комфортно, и я решил две своих задачи. Как только он отошел от меня, я принялся вносить исправления, чтобы невозможно было понять ход решения. Но «Менделееву», видимо, чем-то понравилось это место, и почти все время экзамена он провел, стоя за моей спиной, оставляя мне минимум времени для внесения необходимых изменений во все остальные, решенные под его контролем задания. С чувством добросовестно исполненного долга я сдал свои обезображенные листочки и спокойно стал дожидаться разрешения уехать домой.

На следующий день на доске вывесили алфавитные списки абитуриентов, не сдавших экзамен. К своему удивлению на букву «Б» я своей фамилии не обнаружил… Досконально изучив весь список от А до Я, к своей неописуемой радости, нашел её дописанной от руки в самом конце. Я понял, что для проверяющих специалистов достаточно высокого, по сравнению со мной, уровня мои дилетантские попытки исправлений были шиты белыми нитками. Хватило им квалификации и для того, чтобы понять, что человек, изуродовавший свои решения, не хочет поступать. Но, видимо, были и какие-то сомнения и колебания, так как дописан я был в последнюю очередь.

Вместе с моим школьным другом Валеркой Ермошкиным, который тоже пытался поступать в «Вышку» вместе со мной, мы поехали на Ярославский вокзал и купили билеты на поезд до Хабаровска. Правда и здесь произошла небольшая накладочка - билетов на пассажирский не оказалось и нам пришлось доплачивать на скорый поезд «Россия». После окончательных расчетов мы с грустью оценили наши финансовые возможности. Остаток составил что-то около трех рублей, на которые мы должны питаться целую неделю. Резонно рассудив, что кипяток в вагоне бесплатный, мы купили за 1 рубль пачку сахара-рафинада, пачку грузинского чая за 38 копеек и десять кунцевских булочек по 3 копейки.

На наше счастье с нами в вагоне ехало несколько девчонок-спортсменок, возвращавшихся с каких-то соревнований из Краснодара в Иркутск. Каждая из них везла с собой корзину сладких яблок, от которых исходил сумасшедший аромат. Яблоки оказались нелёжких сортов, начали портиться буквально на второй день пути, и мы с удовольствием оказывали девчонкам помощь в их уничтожении путем поедания. На четверо суток проблема питания была практически решена. После Иркутска наше настроение стало постепенно ухудшаться, а ехать предстояло еще трое суток. Мы выходили на перрон на каждой станции, сглатывали слюнки, вдыхая ароматы горячей вареной картошки, политой обжаренным салом с лучком, и взирая на кучки малосольных огурчиков, которые предлагали пассажирам местные торговцы. На одной из таких остановок под Читой мы помогли какой-то бабушке загрузить в наш вагон несколько огромных сумок. Оказалось, что она будет ехать в нашем купе до Хабаровска, откуда самолетом полетит к дочери на Сахалин.

Собираясь обедать, бабушка предложила нам присоединиться, но мы, не сговариваясь, стали дружно отказываться, не отводя голодных глаз от снадобий, разложенных на столе. Пожилого человека, возможно повидавшего и пережившего голод, наш слаженный дуэт обмануть не смог. Она молча достала из своих необъятных сумок домашнее сало, сметану, в которой не тонула ложка, и другие домашние вкусности, от которых мы уже не смогли отказаться. Так мы и доехали до Хабаровска. На вокзале мы перегрузили бабушку вместе со значительно полегчавшими сумками из поезда в автобус, следовавший в аэропорт, и остановились в раздумье. Оставшихся у нас денег, а это еще был целый рубль с мелочью, как раз хватало для того, чтобы с шиком доехать до дома на такси, однако условный рефлекс экономии, который выработался у нас за прошедшую неделю, оказался достаточно сильным. Мы единодушно выбрали трамвай.

Через несколько лет, уже служа в органах, я узнал, что должен был обучаться на «бинома» (так их называли остальные слушатели Высшей школы), то есть на шифровальщика, криптографа. Так закончилась моя первая попытка.

Через десять с небольшим лет я, уже вполне осознанно, пришел сам на оперативную работу в КГБ, но об этом, возможно, будет написано в одном из моих следующих рассказов.

Бригидин Ю.И., полковник в отставке, председатель ревизионной комиссии НП СВГБ.

На фотографии: Так я выглядел в июле 1968 года, когда мама провожала меня в Москву на легендарном ТУ-114.

Стать сотрудником НКВД в советское время было не так уж и просто. Для этого требовалось пройти длительную и специальную подготовку в особых школах. Автор сайт Николай Большаков повествует о том, как раньше проходил процесс обучения будущих чекистов.

Одним из самых известных учебных заведений, которое готовило молодых людей для Наркома внутренних дел, стала школа особого назначения НКВД или, как ее между собой называли агенты, школа № 101. Она была создана в 1938 году, обучение занимало год. Тут преподавали настоящие «тяжеловесы» НКВД: Воронцов, Аскерольд, ставший вскоре жертвой чисток и репрессий, посол в Британии от СССР Майский и многие другие ветераны разведки. Эти люди рассказывали ученикам про международные отношения, экономическую географию, давали общее образование в виде литературы и русского языка, а также уделяли внимание специальным дисциплинам, необходимых для любого сотрудника НКВД.

Позже, во время Отечественной войны, заведение было переименовано в Разведывательную школу 1-го управления Народного комиссариата государственной безопасности СССР. Срок обучения увеличился еще на один год, а одним из главных кураторов стал офицер Вячеслав Гриднев, и потому не зря школу № 101 называли «деревней Гриднева». Еще это заведение окрестили «лесной школой», потому что она от посторонних глаз размещалась в лесах Подмосковья. К слову, так называемые «филиалы» школы были разбросаны по окраинам Москвы — есть здания в районе Пушкино и Барвихи.

Институт разведки КГБ СССР вырос из тайной школы НКВД № 101

Одно из главных зданий школы особого назначения НКВД

Затем школа особого назначения НКВД переросла в Краснознаменную академию внешней разведки. А эту академию в свое время закончили действующий президент Владимир Путин, председатель Думы Сергей Нарышкин и многие другие представители российской правительственной элиты. Вскоре школа № 101 стала институтом КГБ (то же самое, что и Краснознаменная академия внешней разведки) в 1968 году — настоящим высшим учебным заведением, где надо было проучиться три года. Теперь там готовили самых квалифицированных офицеров для органов государственной безопасности. Ученики изучали разведывательное искусство, информационную работу, страноведение, политические науки, основы дипломатии и иностранные языки. А зимой и летом для будущих «чекистов» устраивали практические игры против седьмого управления КГБ.

На первом курсе могло числиться до 300 человек. В марте 1984 года этот институт был назван в честь генсека Юрия Андропова. Основной комплекс располагался около Мытищ в Хлебниковском лесопарке. Конечно, у института КГБ СССР были и другие объекты на территории Московской области, но, разумеется, о них мало кто знал.

Краснознаменную академию внешней разведки закончил Путин

Вячеслав Гриднев, генерал-майор КГБ, был одним из самых влиятельных и уважаемых педагогов для разведчиков

Однако до института КГБ СССР существовала еще и центральная школа ОГПУ. 21 апреля 1921 года ВЧК распорядился, чтобы в России появились курсы подготовки для резервного и оперативного составов. Уже через несколько месяцев в центре Москвы на улице Покровка начались первые занятия. В 1922 году занятия были преобразованы в Высшие курсы, а в мае 1930-го на их базе появилась Центральная школа ОГПУ, которая верой и правдой подчинялась НКВД.

Обучение велось на десяти потоках и занимало не более полугода, насчитывалось около пятисот постоянных слушателей. Над школой начальствовали Никанор Давыдов и Леонид Баштаков — высокопоставленные работники и комиссары НКВД. Преподаватели, которые служили органам госбезопасности, начинали занятия только с лекций, ибо полноценные учебные пособия еще не успели выпустить. Однако к 1937 году были готовы такие любопытные учебники, как «Борьба с германской разведкой», «Учет, регистрация и контроль», «Наружное наблюдение», «Закордонная разведка», «Радиоразведка» и многие другие.

Курсанты помогали силам Красной армии в обороне Москвы, а также в организации партизанской войны в тылу немецких захватчиков во время Великой Отечественной войны. Их заслуги были высоко оценены: 30 августа 1945 года Президиум ВС СССР наградил школу Красным Знаменем. В целом, школа ОГПУ выпустила около пяти тысяч человек. Несколько десятилетий спустя она преобразуется в академию ФСБ России.

Центральная школа ОГПУ выпустила более 5 тыс. сотрудников

Ученики Центральной школы ОГПУ на занятиях

Особого внимания заслуживает и ВПШ — высшая пограничная школа ОГПУ. Там занятия начались 1 января 1924 года. Школа тоже располагалась на Покрове в доме № 27. Учебный план включал в себя пограничное дело, историю ВЧК и таможни, общие дисциплины в виде военной топографии, стрелкового дела, баллистики, физической и конной подготовок, а также политэкономию вместе с изучением иностранных языков. Помимо знаний слушатели получали и довольно таки сытный провиант.

В этой школе готовили будущих пограничных агентов, чей долг был охранять границы. Лекции читали чекисты со стажем, и их часто посещали не только курсанты, но и государственные и партийные деятели. Так, многим было интересно послушать товарища и профессора Опанского, читавшего курс «Погранддело и чекистская методика». У школы был жестко установленный распорядок дня: в восемь часов подъем, до четырех сплошные занятия, обед, лабораторная и самостоятельная работа и в полночь официальный отбой.

Академия Федеральной службы безопасности Российской Федерации (Академия ФСБ России ) - высшее военное учебное заведение, осуществляющее подготовку офицеров Федеральной службы безопасности Российской Федерации и других российских спецслужб и спецслужб дружественных государств.

Академия ФСБ России включает в себя (ИКСИ) и институт подготовки оперативного состава (ИПОС) в составе двух факультетов - следственного и контрразведывательного. Также существуют отдельные факультеты: переводческий, заочного обучения, спецфакультет для иностранцев, факультет подготовки руководящих кадров. С 2018 года начальником академии является генерал-полковник Е.С. Сысоев .

История

21 марта 1939 года Центральная школа ГУГБ НКВД СССР указом комиссара Госбезопасности Лаврентия Берии реорганизована в Высшую школу НКВД СССР .

К началу 1940-х годов каждый третий руководитель советских органов госбезопасности являлся выпускником курсов .

Выпускники школы 1960-80-х годов принимали участие в противодействии иностранным спецслужбам и проведении оперативно-боевых мероприятий. Звание Героя Советского Союза за выполнение специальных заданий в Афганистане получили В. Белюженко , Г. Зайцев , В. Карпухин , Б. Соколов .

Структура

Как отметил в 2001 году заместитель начальника академии генерал-майор Сергей Колобашкин, научной и преподавательской работой в академии занимаются 40 академиков и членов-корреспондентов различных академий наук, более 100 докторов и 400 кандидатов наук. По его словам, «за пять лет учёбы слушатели помимо фундаментальных контрразведывательных знаний получают полноценное юридическое образование, глубокую языковую и военную подготовку» .

Система дополнительного профессионального образования в академии включает повышение квалификации и переподготовку действующих сотрудников, а также специальную подготовку отобранных для службы в ФСБ людей с высшим образованием. Система дополнительного образования действует на всех факультетах, однако основным является факультет подготовки руководящих кадров (ФПРК).

В структуру Академии входит (ИКСИ), ведущий подготовку специалистов в области передачи, защиты и обработки информации. В 1949 году постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) была создана Высшая школа криптографов, а при механико-математическом факультете Московского государственного университета постановлением Совета Министров СССР - закрытое отделение. Позднее на основе их объединения был создан технический факультет Высшей школы КГБ СССР. С 1992 года технический факультет Высшей школы был преобразован в Институт криптографии, связи и информатики (ИКСИ). Основными направлениями подготовки являются: криптография , прикладная математика , информатика и вычислительная техника, электронная техника, радиотехника и связь.

Начальники

В 1950-1960-е годы Высшей школой КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского руководили полковник А. Я. Ефимов, генерал-майор Е. И. Борисоглебский, генерал-майор А. Н. Куренков .

В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 24 августа 1992 года Высшая школа им. Ф. Э. Дзержинского и Академия пограничных войск слиты в Академию Министерства безопасности Российской Федерации .

Абитуриенты

Ранее принимали только прошедших службу в армии, теперь большинство поступает сразу после школы .

Олег Матвеев (сотрудник ЦОС ФСБ России), Юрий Зайцев (ведущий Радио России)

26 апреля 2006 - исполняется 85 лет Академии Федеральной службы безопасности России. До недавнего времени об этом уникальном учебном заведении страны было мало что известно.

Пришедшая в нашу страну гласность приоткрыла покров тайны как над самим фактом существования Высшей школы КГБ имени Ф.Э.Дзержинского, так и над ее историей....

Прежде чем предоставить слово для рассказа о Высшей школе КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского во времена Юрия Владимировича Андропова, расскажем коротко о предыдущих вехах истории этого чекистского вуза.

Вопрос создания специальных курсов подготовки чекистов рассматривался Коллегией ВЧК уже 5 апреля 1918г. Предложение Коллегии ВЧК встретило поддержку ЦК РКП(б).

Газета "Известия ВЦИК" 7 июля 1918г. писала, что " в настоящее время, как это выяснилось на Всероссийской конференции ЧК, на многих местах ощущается острый недостаток в сведущих, подготовленных работниках по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией. Исходя из этого, ВЧК организует инструкторские курсы, которые в скором времени начнут функционировать". А 13 августа она сообщала читателям, что с 8 августа в помещении ВЧК - Б.Лубянка, Варсонофьевский пер., д.7, с 11 до 14 часов проводится запись на курсы, как лиц, имеющих рекомендации РКП(б), так и представителей губернских и уездных ЧК.

В сентябре состоялось открытие трехнедельных курсов с количеством обучающихся в 100-120 человек. Программа курсов предусматривала изучение истории рабочего движения, международное значение

Октябрьской революции, права и обязанности комиссаров ВЧК, производство дознания, формы и методы борьбы с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности - такими виделись главные угрозы безопасности нового государства рабочих и крестьян. Занятия на курсах вели члены Коллегии и руководящие работники ВЧК И.К.Ксенофонтов, Д.Г.Евсеев, И.Н.Полукаров, Г.С.Мороз, В.В.Фомин и другие.

11 августа следующего года начали работать уже двух-, с января 1921 года, - трехмесячные курсы по подготовке следователей, разведчиков и комиссаров чрезвычайных комиссий. Эти курсы располагались в старинной усадьбе XVIII в. на Покровке, д.27.

В 1922 они были преобразованы в Высшие курсы ГПУ, ставшие предшественником как сети курсов и школ ГПУ, так и будущей Высшей школы КГБ имени Ф.Э. Дзержинского (с 15 июля 1952г. - ВШ МГБ СССР).

Одно из первых пособий для контрразведчиков "Красная контрразведка" было подготовлено С.С.Турло в 1920г. В 1924 им при помощи И.П.Залдата была подготовлена новая книга "Шпионаж", на многие годы ставшая, по сути дела, одним из лучших учебных пособий по контрразведке.

В 20-е годы появляются также первые учебные пособия по специальным дисциплинам для курсов ВЧК-ОГПУ: "Краткие сведения из агентурной разведки" (1919), "Канва агентурной разведки"(1921). В 1925г. появилось пособие "Техника контрразведывательной службы", через три года - "Экономическая контрреволюция", "Очерки истории карательных органов", "Азбука контрразведки", "Краткие очерки антисоветских политпартий" и другие учебные издания.

В учебном процессе активно также использовалась книга К.К.Звонарева "Агентурная разведка".

В этих работах осмысливался и анализировался опыт работы как советской разведки и контрразведки, так и органов безопасности российской империи.

В феврале-мае 1928г. курс лекций по контрразведке на Высших курсах читал член Коллегии ОГПУ А.Х.Артузов, один из признанных авторитетов и асов советской контрразведки.

8 сентября 1930г. была образована Центральная школа, преподавание в которой вели руководящие сотрудники ОГПУ - В.А.Стырне, Н.Г.Николаев-Журид, Б.И.Гудзь. Курс истории ВЧК преподавал Я.С.Агранов. В марте 1939г. Центральная школа была переименована в Высшую школу НКВД СССР.

К февралю 1941г., к моменту разделения единого союзно-республиканского НКВД на наркомат государственной безопасности (НКГБ) и НКВД 30% руководителей республиканских наркоматов, а также краевых и областных управлений НКВД были выпускниками Высшей школы....

ВЫСШАЯ ШКОЛА КГБ ПРИ СМ СССР ПРИ АНДРОПОВЕ

7 июля 1971 г., впервые пройдя через КПП закрытого подмосковного объекта, я влился в число абитуриентов 2-го (контрразведывательного) факультета Высшей Краснознаменной школы КГБ СССР имени Ф.Э.Дзержинского.

Много позже мы узнали, что ранее это была знаменитая "школа N 101", где проходили подготовку советские разведчики, а еще ранее - база формирования и подготовки оперативно-чекистских отрядов, забрасывавшихся в тыл немецких войск в годы Великой Отечественной войны.

Позднее здесь была создана база подготовки спецназа КГБ - Курсы усовершенствования оперативного состава (КУОС), готовившие сотрудников для легендарных подразделений "Альфа" и "Вымпел".

Основное же здание Школы находилось на Ленинградском проспекте д.3, где ныне размещается Академия пограничных войск. А в годы Великой Отечественной войны здесь также велась подготовка спецотрядов для действий в тылу врага по линии зафронтового 4-го управления НКВД СССР из числа бойцов ОМСБОНа (Отдельной мотострелковой бригады особого назначения, дислоцировавшейся поблизости, на стадионе "Динамо"). В частности, здесь учились будущие герои Советского Союза В.А.Лягин (руководитель нелегальной резидентуры НКВД в г. Николаеве), В.А.Молодцов (руководитель опергруппы "Форт" в оккупированной Одессе), командир спецотрядов "Митя" и "Победители" Д.Н.Медведев, легендарный разведчик Н.И.Кузнецов.

А всего 6 выпускников Центральной школы НКВД, как она тогда именовалась, предвоенных лет были удостоены в годы войны звания Героев Советского Союза. Ряд выпускников и сотрудников Высшей школы КГБ - Г.И.Бояринов, Э.Г.Козлов, В.С.Белюженко и другие, - были удостоены этого высокого звания уже в 80-е годы прошлого века.

Уже 26 июня 1941 г. 140 слушателей основного отделения ВШ были откомандированы в спецотряд при Особой группе НКВД, ставший впоследствии ОМСБОНом. Командовал ей также выпускник ВШ НКВД В.Б.Гриднев.

В тот же день еще 85 слушателей были направлены для прохождения службы в УНКГД по Москве и Московской области, в УНКГБ по Ленинградской области, В НКГБ Молдавской и Украинской ССР, в другие территориальные органы наркомата.

29 июня 40 слушателей и группа преподавателей Высшей школы была направлена в органы военной контрразведки в Действующую армию.

В сентябре еще 328 слушателей специальных курсов офицеров военной контрразведки поступили в распоряжение 3 управления НКВД.

После непродолжительной эвакуации, с 20 января 1942 г. в здании на Ленинградском проспекте была возобновлена подготовка оперсостава на трехмесячных курсах. В марте численность слушателей была увеличена с 500 до 800 человек, а общая численность слушателей оперативно-чекистских школ в тот период времени составляла 3 600 человек.

Всего в 1941-1945 годах в стенах школы были подготовлены и прошли переподготовку 7135 сотрудников НКВД-НКГБ СССР.

За заслуги в подготовке чекистских кадров в годы Великой Отечественной войны 30 августа 1945 г. Высшая школа НКВД Указом Президиума Верховного Совета СССР была награждена Красным Знаменем и Грамотой.

Собственно говоря, сама Высшая школа как специальное высшее учебное заведение с трехгодичным сроком обучения слушателей по программе юридических вузов страны была образована в соответствии с постановлением Совета министров СССР от 15 июля 1952 г., а в апреле 1954 первые 189 выпускников получили дипломы нового вуза, причем 37 из них окончили ее с отличием.

А в целом свою родословную Высшая школа - с августа 1992г. - Академия Федеральной службы безопасности России, - ведет от трехмесячных курсов подготовки сотрудников ВЧК, начавших свою работу 26 апреля 1921г.

В 1954 г. численность переменного состава (слушателей) Высшей школы была установлена в 600 штатных единиц. На учебу направлялись абитуриенты, имевшие стаж не менее трех лет работы в органах госбезопасности, отвечавшие требованиям для поступления в вузы страны.

В ноябре того же года для подготовки научно-педагогических кадров для органов и учебных заведений КГБ при Высшей школе была создана аспирантура, более чем за пятьдесят лет своего существования подготовившая сотни высококлассных юристов и специалистов иных специальностей (физико-математических и технических наук, психологии и других). Функционирование аспирантуры, как мне стало известно в дальнейшем, привело к появлению целых научных школ не только в области специальных дисциплин, но и юридических наук, которые обрели широкую известность с конца 80-х годов, когда профессорско-преподавательский состав Высшей школы более активно включился в научный обмен с коллегами из "гражданских" вузов и научно-исследовательских учреждений СССР.

Первоначально Высшая школа КГБ имела 12 кафедр - по три по циклам социально-гуманитарных (философия, политэкономия, история ВКП(Б), юридических и специальных дисциплин, а также кафедры иностранных языков, военную и физической подготовки.

К 1960-му году Высшая школа КГБ СССР стала крупным многопрофильным специальным учебным заведением. Помимо этого в системе КГБ имелись 4 Высших пограничных училища (в Москве, в Бабушкине, Голицино, Ташкенте и Алма-Ате).

2 августа 1962 г. Высшей школе КГБ СССР было присвоено имя Ф.Э.Дзержинского. Выпускники "нашего" факультета получали специальность юрист-правовед со знанием иностранного языка.

В 1971 году на контрразведывательный факультет предпоследний раз, наряду с военнослужащими и уже прошедшими службу в армии абитуриентами, принимали также выпускников средних школ. Но конкурс для нас, вчерашних десятиклассников, был отдельный и составлял 19 проходных баллов из 20.

Следует сказать, что тогда существовало в целом достаточно сдержанное, если не сказать негативное, отношение к чекистской "династийности", хотя она и существовала де-факто. Мне же, однако, представляется, что в этом явлении больше позитивного, нежели негативного. Потому, что в целом эта преемственность и семейная традиция способствовала и способствует более осознанному и целенаправленному выбору профессии, помогает в формировании и воспитании у будущих контрразведчиков профессионально значимых качеств личности.

Высшая школа давала отличное образование. Как скажут сегодня - "четыре в одном": специальное, юридическое, языковое, среднее военное. Но основу и сердцевину обучения составляли именно юридические и специальные дисциплины.

Спецдисциплины представляли собой то, что ныне называется оперативно-розыскной деятельностью и регламентируется открытыми нормами права, в частности - федеральными законами Российской Федерации.

Среди юридических дисциплин особое внимание по понятным причинам уделялось уголовному праву и процессу, а также административному и международному праву.

Главное, чему учили нас преподаватели - это безукоснительное следование именно нормам права, строгое соблюдение законности. Немалое внимание уделялось также предупреждению и профилактике, то есть недопущению реализации преступных намерений.

Существовал целый арсенал средств предупреждения преступных действий, - особо подчеркну, именно в правовых рамках, но распространяться о них не буду по вполне понятным причинам.

В цикле гуманитарных дисциплин немалое место занимали вопросы как современной международной обстановки и политики, так и истории отечественных органов безопасности, правда, начиная с декабря 1917 г.

Конечно, нам говорили и о необоснованных репрессиях 30-х - 50-х годов, хотя тогда мы, как, впрочем, и сами преподаватели, не знали и не могли знать их подлинных масштабов. Хотя сегодня, на основании архивных документов, уже давно опубликованных, и, в частности, материалов Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30-х - 40-х и начала 50-х годов (они публиковались в журнале "Известия ЦК КПСС" и в других изданиях), можно утверждать, что эти репрессии имели гораздо меньший масштаб, чем полагают некоторые наши сограждане.

Конечно, как юрист и гражданин, я не могу не испытывать чувства стыда и глубокого сожаления по поводу этих фактов, но такова, в действительности, правда об истории нашей Родины.

Обращаю особое внимание на все эти обстоятельства в связи с тем, что особый упор в процессе обучения слушателей Высшей школы КГБ делался именно на безукоснительное соблюдение норм права, уже измененных, на недопущение нарушений законности и превышения служебных полномочий.

Конечно, немалую долю времени отнимало изучение слушателями иностранных языков, как европейских, так и восточных, а с 1979г. - и африканских (всего в Высшей школе велось обучение 34 иностранным языкам). Причем уровень языковой подготовки был настолько высок, что многие выпускники становились впоследствии не только переводчиками, но и их преподавателями. В том числе столь сложных языков как арабский, японский, китайский, урду, пушту, суахили и тому подобных.

Не скрою, в то время вызывала сомнение необходимость изучения военных дисциплин, хотя это в дальнейшем пригодилось многим моим однокашникам - ведь им выпало побывать не в одном десятке "горячих" точек как за рубежом, так и на территории уже нашей страны.

И ныне глубоко убежден, что военная подготовка необходима чекистам, сотрудникам органов безопасности, и не только военной контрразведки, хотя нам и приводят примеры якобы "демилитаризированных" зарубежных спецслужб.

Хотя, конечно, требования воинских Уставов и дисциплины и создавали некоторые неудобства в период обучения. Не говоря уже о несении нарядов - и внутренней службы по Высшей школе, и оперативных - ведь весь личный состав ВКШ являлся постоянным оперативным резервом председателя КГБ.

Годы учебы в Высшей школе вобрали в себя многое. Прежде всего, нельзя не сказать о коллективе курса, его мощном воспитательном и морально-нравственном потенциале, соединявшем как юношеский задор и романтику с определенным жизненным опытом "старослужащих", прошедших армию. Нельзя не вспомнить и нашего начальника курса, "папу", тогда еще майора, Леонида Кузьмича Тюрикова, помощником у которого был А.М.Яценко. Это были требовательные, но в тоже время отзывчивые, доброжелательные, понимающие руководители, которые, на мой взгляд, блестяще иллюстрируют понятие "отцы-командиры".

Средством воспитания, товарищеского воздействия, помимо "треугольника" - командир группы, комсорг и парторг, групповых "Боевых листков", была также курсовая, факультетская и общешкольная стенная печать.

Каждый ежемесячный номер общешкольного "Чекиста" был событием, которого ждали. Помимо стихов, фотографий, хроники общественной жизни Школы, здесь помещались интереснейшие статьи, основанные на оригинальных материалах стран изучаемого языка. Особенно запомнились две из них - об очень известном в то время писателе-авантюристе Эрике фон Деникене, авторе ряда спекулятивных книг и кинофильмов ("Воспоминания о будущем", "Назад, к звездам" и др.), и о "левом" молодежном экстремизме в Перу.

За организацией стенной печати стояли комитеты ВЛКСМ факультетов и Школы. В последнем было немало офицеров - лейтенантов и старших лейтенантов, - с факультета военной контрразведки. Неформальное, товарищеское общение с ними вчерашних школьников также давало последним немало полезных жизненных уроков.

И, прежде всего, - ответственности за себя, свои поступки, порученное дело, отсутствием которой, как известно, нередко грешат юноши, еще не осознавшие значения личной требовательности и ответственности перед коллективом, собственной совестью и делом.

Среди членов комитета комсомола Школы особенно запомнился Андрей Козлов, бывший впоследствии главным редактором журнала "Пограничник". Уже тогда (в 1973-1975 г.г.) он писал и публиковал свои рассказы, по его сценариям было поставлено несколько передач из популярного у детей цикла "Спокойной ночи, малыши!". Поэтому я был рад, когда в 1982г. он стал лауреатом конкурса молодых писателей.

Думаю, его рассказы, в том числе и о деятельности военной контрразведки Отдельного корпуса РККА в Литве в 1938-1941 г.г., многое могли бы восстановить в подлинной истории тех дней и лет.

Это - и поэт, член Союза писателей России Д.Б. Окунев, преподаватель одной из спецдисциплин, ветеран ВКШ В.Д.Бабакаев, более известный по своим работам Б.П.Курашвили, после ухода из ВКШ более тридцати лет проработавший научным сотрудником в Институте государства и права и ставший ученым с мировым именем, к сожалению, в апреле 1999 г. ушедший из жизни.

Комитеты ВЛКСМ, помимо "помощи руководству в воспитании личного состава", что являлось одной из их главных официальных функций, занимались многими другими вопросами: организацией досуга слушателей, организацией и руководством строительными отрядами "Дзержинец", которые давали не только уникальнейшую возможность лучше и ближе познакомиться со своей страной, но и подзаработать во время "трудового семестра", организацией патриотического воспитания и так далее.

Упомяну только агитпоходы февраля 1975 и 1976 годов по погранзаставам Прибалтийского пограничного округа от Риги до Бреста, проводившиеся, кстати сказать, под эгидой ЦК ВЛКСМ.

Несколько отвлекаясь от темы, позволю себе высказать мнение о том, что гражданское общество формируется и может только формироваться усилиями и сознательной целенаправленной деятельностью социально активных граждан. А правовое государство несовместимо с равнодушием, формализмом в работе сотрудников правоприменительных органов, терпимостью к несправедливости и нарушениям законов и норм общественной жизни, гражданской и профессиональной этики.

Комсомольская работа имела далеко не только "формально-бюрократический характер" - уж слишком много было в ней подлинного горения, стремления к самовыражению, - а такая потребность, наверное, и приходит к человеку где-то на рубежи 20-23 лет, - глубокого осознания своей правоты.

Я думаю, ныне слушателям и студентам недостает подобной общественной самодеятельной организации, учащей как самостоятельно принимать решения, так и организовывать их выполнение, нести ответственность за их реализацию.

Мы любили молодого преподавателя, тогда капитана, К.Х.Ипполитова, В.М.Клеандрову, М.П.Третьякова, В.Н.Струнникова. Лично на меня большое впечатление своей эрудицией, знанием предмета, внутренней собранностью, целеустремленностью произвел Г.А.Попов, с которым посчастливилось в дальнейшем работать. Именно Геннадий Алексеевич пробудил у меня интерес к познанию подлинной истории страны и ее органов безопасности.

Большую, лишь впоследствии осознанную, помощь оказал нам преподаватель "спецдисциплины N 1" А.И.Курчатов. Сказать по-правде, мы вначале не очень любили его за педантичность, скрупулезную требовательность в оформлении учебных документов, как нам казалось, многочисленные повторы, - таким образом, он стремился закрепить у нас необходимые в работе знания, навыки и умения. Когда же мы собрались через несколько лет после окончания "Вышки", оказалось, что в памяти многих сохранилась признательность и благодарность именно ему, "дававшему именно то, что надо, что особенно важно", хотя его дидактические приемы и не воспринимались таковыми вначале.

И с еще тех слушательских времен врезался в память известный афоризм о том, что научаются лишь у тех, кто любит свое дело.

Как мне кажется, в отличие от нынешнего поколения слушателей, у нас тогда царил культ учебы: большинство, в том числе и имевших семьи и малолетних детей, училось жадно, напористо, настойчиво.

Быть может, это и определило тот вполне закономерный результат, что только с одного курса вышло немало генералов, руководителей подразделений органов госбезопасности. Это, в частности, генерал-полковник А.Г.Безверхний, генерал-лейтенант С.М.Минаков, генерал-майор И.В. Ермаков, начальник УФСБ по Тверской области.

Многие из них прошли сначала Афганистан, а потом еще десятки "горячих точек" уже на территории нашей страны.

Не могу не вспомнить "однокашника" Валеру Курилова, исключительно одаренного человека, писавшего стихи как на русском, так и на английском, игравшего на гитаре, прекрасно певшего и рисовавшего. Лишь много позже я узнал, что Валера был среди тех, кто 27 декабря 1979 г. брал дворец Тадж-бек в Кабуле....

Правдиво он рассказал об этом в своей книге "Операция "Шторм-333" (М.,1999), немало страниц которой посвящены преподавателям Высшей школы и годам обучения в ней, моим однокурсникам и коллегам, которые, не щадя жизни, выполняли свой служебный и воинский долг. Из этой книги я узнал, что наш преподаватель физкультуры Александр Иванович Долматов был заместителем командира спецотряда КГБ "Зенит", возглавлявшегося бывшим преподавателем Высшей школы Героем Советского Союза Григорием Ивановичем Бояриновым. (Полковник Г.И. Бояринов, начальник КУОС КГБ погиб при штурме дворца Тадж-бек 27 декабря 1979г. (Звание Героя Советского Союза ему было присвоено посмертно).

В своей книге Валерий выражал надежду, что она, возможно, станет подспорьем не только для изучающих Афганистан, но и для других слушателей чекистских вузов. Его надежды оправдались - эту книгу преподаватели настоятельно рекомендуют для ознакомления слушателям в качестве дополнительного учебного пособия. И в ней действительно есть чему поучиться.

Жажда знаний находила свое выражение и в увлечении НИРС - научно-исследовательской работе слушателей. Представляется необходимым упомянуть, что еще в 1855 г. в Николаевской военной академии Генерального штаба были введены так называемые "годовые сочинения" по изучаемым дисциплинам с целью выяснения пригодности слушателей к самостоятельной работе, представлявшие собой своеобразные квалификационные выпускные работы "за полный курс обучения". Данный подход был востребован в 50-е годы уже XX века в военно-учебных и специальных учебных заведениях СССР.

Комитет ВЛКСМ Высшей школы также уделял развитию НИРС определенное внимание. В 1973 году при его участии было образовано общешкольное Слушательское научное общество (СНО), которое в те годы работало достаточно активно.

В целом ВКШ в 70-е годы предоставляла слушателям массу возможностей для развития, интеллектуального и духовного роста:

Иностранные языки (в том числе изучение их на дополнительных, факультативных курсах желающими);

Неплохая библиотека со множеством периодических изданий, в том числе на изучавшихся иностранных языках, возможности межбиблиотечного обмена.

В тоже время, мне кажется, были и недостатки.

В их числе я бы назвал, прежде всего, отсутствие спецкурса "Введение в специальность" (он был введен в ВКШ в середине 80-х годов как дань велениям времени и требованиям минвуза, но, к сожалению, в 90-е годы вновь "выбыл" из расписания учебных занятий).

Мне кажется, также очень важен курс "Гигиена умственного труда", хотя его можно было бы несколько расширить, поставив вопрос о сохранении здоровья слушателей в период обучения в целом.

Не было у нас и курса "Основы научных исследований", хотя, в целом он является, на мой взгляд, лучшим средством формирования творческой, нестандартно мыслящей личности.

Такой курс, как очередная своеобразная "дань моде" был введен в Высшей школе в середине 80-х годов, но, к сожалению, опять выпал их расписания учебных занятий в Академии.

Ныне Академия по-прежнему остается головным учебным заведением по подготовке кадров для органов ФСБ России.

Ненормированный рабочий день, умение выжимать из сотрудников все соки, навыки интерпретации и усвоения огромных массивов информации, способность добиваться успеха во враждебном окружении. Добавьте к этому специфические познания в финансах, экономике и теории менеджмента - и перед вами амбициозный выпускник бизнес-школы, метящий в CEO серьезной фирмы.

Специфические познания можно и не добавлять - и тогда перед вами амбициозный выпускник разведшколы КГБ, который ничего не понимает в финансовых моделях, зато хорошо подготовлен физически, умеет отрываться от слежки и метко стрелять.

Способны ли бывшие чекисты эффективно управлять бизнесом? Вопрос не праздный в стране, где выходцы из спецслужб контролируют не только все ветви власти, но и командные высоты в экономике. Достоверно оценить вес этой прослойки (вернее, надстройки) можно будет только лет через пятьдесят, когда откроются архивы спецслужб. Но ничто не мешает уже сейчас оценить квалификацию тех, кого в 1970-1980-е готовили для тайной войны с внешним врагом и кто по иронии судьбы стал сливками «национальной буржуазии» - так охарактеризовал класс, который должен контролировать основные активы в стране, основатель сети «Седьмой континент» Владимир Груздев, миллиардер и бывший разведчик.

Кто ходил в разведку

Комитет государственной безопасности был ведомством-монстром: здесь и тайная полиция, и антитеррор (с примесью террора), и пограничная служба, и охрана первых лиц государства, и разведка, и контрразведка. Но в современной элите бывшие главные управления КГБ представлены неравномерно. «Есть большая разница между кадрами, которые отбирались для разведки и для других управлений КГБ. Не было ничего общего между Первым управлением (разведка) и, например, Девятым (правительственная охрана) или Пятым (борьба с инакомыслием), - говорит бывший офицер Первого главного управления (ПГУ), депутат Госдумы Александр Лебедев, контролирующий Национальную резервную корпорацию с активами в несколько миллиардов долларов. - Между управлениями существовали китайские стены. Кадры для них отбирались совершенно по-разному». «Сотрудники службы были лучше подготовлены… лучше обеспечены материально, им не приходилось заниматься грязной работой, то есть бороться с внутренними подрывными элементами», - нахваливал подчиненных последний шеф советской разведки Леонид Шебаршин в мемуарах.

Рассуждения Шебаршина и Лебедева можно воспринимать как стремление «приподнять» собственное ведомство. Но даже беглый взгляд на нынешнюю верхушку подтверждает их слова. Бывший сотрудник резидентуры в ГДР Владимир Путин управляет страной. Первый вице-премьер Сергей Иванов отвечает за оборонку, а заодно и за все машиностроение. Лебедев и Груздев ворочают миллиардами. Все это разведчики на пенсии. Их незасвеченные коллеги, возможно, занимают и другие ответственные посты.

Президент «Российских железных дорог» Владимир Якунин в 1985-1991 гг. работал в представительстве СССР при ООН в Нью-Йорке. ЦРУ всегда считало эту контору главным шпионским гнездом на территории Америки, но в официальной биографии Якунина никаких подтверждений этим подозрениям нет, а сам он на прямые вопросы о профессиональном прошлом только отшучивается. Гендиректор «Рособоронэкспорта» Сергей Чемезов, который вот-вот пересядет в кресло главы госкорпорации «Российские технологии», работал в ГДР одновременно с Путиным. По официальной версии - представителем некоего Экспериментально-производственного объединения «Луч». В опубликованных три года назад мемуарах советского разведчика, прикрывшегося псевдонимом Владимир Усольцев, описана дружба двух сотрудников дрезденской разведгруппы - Сергея (в котором опознают Чемезова) и Володи (Путин). Сергей и Володя, рассказывает Усольцев (под этим псевдонимом, возможно, скрывается бывший разведчик Владимир Гортанов), даже делили одну служебную «Ладу» на двоих.

Президент ВТБ, второго по величине универсального банка России, Андрей Костин работал в посольстве в Лондоне одновременно с Лебедевым, а в 1992 г. они стали соучредителями Русской инвестиционно-финансовой компании. В официальной биографии Костина ничего про разведку не говорится, что не помешало Times осторожно причислить его к когорте «бывших шпионов», наводнивших Лондон в последние годы. Президент госкорпорации «Банк развития и внешнеэкономической деятельности» с активами $30 млрд Владимир Дмитриев на закате 1980-х служил в советском посольстве в Швеции на должности первого советника посла - эту должность шведские спецслужбы взяли на карандаш еще в начале 1960-х, когда один из предшественников Дмитриева попался на шпионаже.Председатель совета директоров «Роснефти» Игорь Сечин, при котором нефтяная компания стала крупнейшей в России, в 1980-е гг. работал в охваченных гражданской войной Мозамбике и Анголе, где очень пригодились его познания в португальском языке. Все эти уважаемые люди могут начать публично гордиться боевым прошлым только с особого позволения начальника Службы внешней разведки (СВР), которым недавно стал бывший премьер-министр Михаил Фрадков. Он, кстати, прекрасно владеет двумя приемами, которым, по воспоминаниям Иванова, учили в разведшколе: «не выделяться из толпы», а также «профессионально и много говорить ни о чем».

Школа невидимок

Основной кузницей кадров для советских спецслужб была Высшая школа КГБ (сейчас Академия ФСБ), но специалистов ПГУ, преобразованного после распада СССР в Службу внешней разведки, ковала особая разведшкола - Краснознаменный институт имени Андропова (сейчас Академия внешней разведки). Курсант Путин носил в ней псевдоним Платов.

Как и лучшие бизнес-школы, школа разведчиков была весьма придирчива в подборе учащихся. При приеме проверялась их способность к языкам, они проходили серьезные тесты на общую эрудицию. Как и в бизнес-школу, в Краснознаменный институт поступали за вторым образованием. Первый диплом был необходим абитуриентам потому, что обеспечивал разведчика убедительной легендой. Лебедев, например, окончил экономический факультет МГИМО, Юрий Кобаладзе, работавший под прикрытием в Великобритании, - факультет международной журналистики того же вуза, а Шебаршин там же учил восточные языки. За границей Лебедев и Шебаршин служили в советских посольствах, а Кобаладзе работал корреспондентом Гостелерадио. А вот выпускнику юрфака Ленинградского университета майору КГБ Путину его первый диплом пригодился по возвращении из Германии при трудоустройстве в первой alma mater.

Следующим барьером было психологическое тестирование. Эффективному шпиону необходимы не только интеллект и эрудиция, но и специфический склад личности, ведь ему предстоит убедительно лгать, скрывать свои чувства и мысли. От собеседования с психологом не избавлял послужной список кандидата, уже успевшего поработать в органах. «Сотрудники наружного наблюдения часто приобретают неестественную манеру поведения, оказавшись в пустынном месте. Они импровизируют, и не всегда удачно, - объяснял Шебаршин недостатки смежников. - Их выдает внутреннее напряжение». Николай Рабчонок, до октября 2007 г. возглавлявший белорусский Институт национальной безопасности (бывшие Высшие курсы КГБ), в интервью еженедельнику «Экспресс Новости» пояснял: «Чтобы устоять, надо иметь большой запас прочности, в том числе и заложенный генетически». «Экстраверт и интраверт. В чистом виде для работы в разведке непригоден ни тот ни другой тип, - пишет Усольцев. - Володя [Путин] представлял собой удачную смесь: он был одновременно и тем и другим».

Пройдя отбор, счастливчики оказывались за колючей проволокой, которой был огорожен заветный вуз. Чему их здесь учили три года шесть дней в неделю? Учебный день начинался в восемь утра с часовой физподготовки: бег по пересеченной местности, гимнастика, плавание, борьба, лыжи. Занятия в классах проходили с 9 до 18 с перерывом на часовой обед, пишет в своей книге «КГБ сегодня» американец Джон Баррон, узнавший эти детали от перебежчика Станислава Левченко.

Бывший преподаватель Высшей школы КГБ Олег Хлобустов так описывает подготовку контрразведчиков: «Школа давала отличное образование, четыре в одном - специальное, юридическое, языковое, среднее военное. Основу и сердцевину обучения составляли юридические и специальные дисциплины. Главное, чему нас учили, - это неукоснительное следование нормам права, строгое соблюдение законности». Разведчикам, которых тоже учили социалистической законности, приходилось сложнее: им предстояло имитировать строгое соблюдение законов противника, грубым образом их попирая. Подготовка дала плоды: Путин как-то покритиковал запутанное хозяйственное законодательство 1990-х, но подчеркнул, что тот, кто хотел, вполне мог его соблюдать.

В школе будущим разведчикам предстояло овладеть навыками работы над собой и работы с людьми. «У нас прививается определенное профессиональное качество - не хочу употреблять плохое слово “прикидываться” - выглядеть так, как ожидает от нас собеседник. Это постепенно входит в кровь… Это помогает решению задач», - рассказывал Шебаршин. В первые годы правления Путина люди, бывавшие на аудиенциях в Кремле, всегда покидали президента с ощущением, что тот принял их точку зрения. Часто оно было совершенно ложным.

Плох тот разведчик, который не умеет составить психологический портрет человека, найти его слабые стороны, подчинить и заставить работать на себя. Левченко рассказывал Баррону, что в 1970-х завербовал несколько агентов в Японии, руководствуясь знаниями о мотивации, преподанными в школе. Там считалось, что толкнуть объект на сотрудничество с КГБ может один из четырех факторов: деньги, идеология, компромат и тщеславие. Второй фактор, разумеется, предпочтительнее - он позволял экономить дефицитную инвалюту.

Одно дело завербовать и совсем другое - добиться службы не за страх, а за совесть. Здесь потребуeтся совокупность качеств, которые в современной теории менеджмента обозначаются как «эмоциональный интеллект»: способность «вдохновлять, воодушевлять, пробуждать азарт, поддерживать высокую мотивацию и преданность делу» (из аннотации к одному из руководств для менеджеров, стремящихся стать эмоциональными лидерами). Аннотация практически буквально перекликается с характеристикой «Володи», которую приводит Усольцев: «Он внушал ощущение уверенности окружающим - всем становилось ясно, что он своего добьется». Хорошо умеет мотивировать подчиненных и Сергей Иванов. «Ему никогда не лень поблагодарить за помощь, попросить о ней. Он не считает, что все ему обязаны просто в силу того, что он приемник-передатчик и все вокруг должны на цыпочках ходить, - рассказывает бывший высокопоставленный чиновник. - Если ты хочешь, чтобы люди с тобой работали и работали с отдачей, нужно быть более щедрым на эмоции». По его наблюдениям, у Иванова это получается лучше, чем у другого первого вице-премьера, Дмитрия Медведева.

В школе разведчиков готовили к тому, что в вожделенной зарубежной командировке, которая длилась, как правило, пять лет, им предстоит пахать за двоих: выполнять и официальную работу, и тайную. Плохое выполнение «основных» обязанностей журналистами, дипломатами, сотрудниками торгпредств могло их выдать. «За долгие годы за рубежом мне не приходилось видеть в посольствах человека, который бы ломался под непосильным грузом работы, - вспоминает Шебаршин. - Разведчик должен уметь работать и нести двойную нагрузку». Справедливости ради отметим, что не только разведчиков приучали к ненормированному рабочему дню. Основатель «Лаборатории Касперского» Евгений Касперский учился в Высшей школе КГБ на криптографа. «Я премного благодарен данному учебному заведению за то, что меня там научили не просто работать, а вкалывать», - говорит выпускник технического факультета «Вышки».

В житейском море

К концу 1980-х советских разведчиков постигло глубокое разочарование. «Была наша работа явной профанацией», - пишет Усольцев. Путин испытывал те же чувства: «То, что мы делали, оказалось никому не нужным». Распад Союза открыл перед этими волевыми и способными людьми совершенно новые перспективы.

Увы, никаких навыков ведения бизнеса разведшкола не давала: КПСС зорко следила за идеологической чистотой своего карающего меча. Даже если шпион работал под видом коммерсанта, свои бизнес-решения ему приходилось согласовывать с начальством. Однажды, рассказывает Баррон, советский шпион в США Руди Герман предложил Центру купить акции IBM и на доход от них оплачивать образование сына. Ответ поступил следующий: «Ваше предложение о капиталовложениях в уолл-стритовскую фирму представляется неприемлемым и противоречит принципам марксизма-ленинизма. Прекратите думать о деньгах и сладкой жизни. Перестаньте рассуждать и действовать как капиталист». Центр неоднократно отчитывал Руди за то, что он слишком много внимания уделяет развитию своего кинобизнеса.

Освободившись от двойной опеки - идеологической и служебной, многие чекисты среднего звена воспользовались шансом. «В начале 1990-х именно, скажем так, военные чаще других были готовы принять на себя риск начать бизнес, несмотря на криминальные и другие угрозы, - аккуратно подбирает слова Антон Стороженко, партнер хедхантинговой компании Amrop Hever Group. - Личные качества давали им уверенность в том, что они могут этому противостоять».

Большие деньги долго не шли чекистам в руки. Бывшие фарцовщики и комсомольцы оказались куда предприимчивее. Выходцам из внутренних управлений КГБ пришлось наниматься на работу к олигархам. Гонитель советских диссидентов Филипп Бобков возглавил спецслужбу Владимира Гусинского. Генерал-майор Алексей Кондауров, боровшийся в КГБ с террором, стал начальником аналитической службы ЮКОСа. Примеры можно множить, но суть их проста: бывшие тузы КГБ соглашались на роль высокооплачиваемой обслуги.

Чекистской молодежи пробиваться было еще труднее. Олигархам они были неинтересны. Предпринимательской жилки лишены. Лебедева, по его словам, выручали не столько познания, вынесенные из разведшколы, сколько закалившийся на службе характер.«Вас послали на три буквы сто раз, а вы снова пошли, вас тысячу раз послали, а вы все равно понимаете, что один раз из тысячи, но у вас получится», - описывает свое понимание бизнеса Лебедев. Счастливый тысячный шанс выпал банкиру в середине 1990-х, когда Национальный резервный банк стал ключевым агентом «Газпрома» по работе с украинскими долгами. Успехам Груздева способствовало партнерство с Владимиром Карнауховым, прежде отвечавшим в мэрии за потребительский рынок. Касперский со своим антивирусным стартапом - едва ли не единственный из бывших, кто построил компанию по рыночным правилам.

Родовая травма

Легендарный СЕО GE Джек Уэлч сказал, что диплом МBA - все равно что знак качества на лбу. Вот только эффект длится не больше года: выпускнику бизнес-школы надо как можно быстрее наняться на работу, иначе модная упаковка теряет товарный вид.

В современной России знак качества от СВР практически несмываем. Разведчик Кобаладзе сначала стал управляющим директором инвестбанка «Ренессанс Капитал», а в феврале 2007 г. занял ту же должность в X5 Retail. Обязанности у него те же, что и в пресс-службе СВР: доносить до публики и чиновников информацию в выгодном для работодателя свете. Шебаршин заседает в совете директоров «Мотовилихинских заводов». Ну а если нити биографии тянутся к Дрездену, размер приза вырастает в разы.

Экономика России становится все менее конкурентной, и чекист во главе компании может оказаться весьма ценным активом: ему проще, чем гражданским, добиваться роста тарифов (если речь идет о монополиях), субсидий из бюджета, согласия госорганов на слияния и поглощения. Примеры Лебедева, Груздева, питерских и дрезденских соратников Путина показывают, что бывшие разведчики способны выстраивать эффективные схемы по консолидации активов под своим контролем. Отсутствие специальных знаний - не помеха, нужных специалистов можно просто нанять на рынке. «У меня другая роль - стратегия, предвидение угроз и развития индустрии, - объясняет Касперский. - Угадывать, куда катится этот мир, в бизнес-школах не учат. А мое образование как раз мне помогает». И все же бывшим шпионам практически невозможно превратиться в настоящих бизнесменов. Кобаладзе знавал коллег, которые, привыкнув во всех подозревать врагов, страдали манией преследования. Навык держаться друг за друга, или пресловутый чекистский корпоративизм, - это вполне рациональный способ поддержания внешних коммуникаций, но закрытость этой социальной сети затрудняет усвоение новых идей. Вместо максимизации прибыли, которая движет предпринимателями, бывшие чекисты руководствуются философией минимизации ущерба. Конкурентные рынки не внушают им ни малейшего доверия, отсюда такая страсть к работе в монополиях и созданию изолированных от конкуренции госкорпораций. Даже те, кто добился успехов вне государственного сектора, при возможности стремятся покинуть мир наживы и чистогана. Груздев снова баллотируется в депутаты и пару недель назад объявил о продаже своей доли в «Седьмом континенте». Лебедев, чьи бизнес-проекты идут ни шатко ни валко, тоже сосредоточился на политике. Книга легендарного CEO Intel Энди Гроува о кризисе в компании и его преодолении называется «Выживают только параноики». Горстка бывших разведчиков не только выжила, но и одержала безоговорочную победу в битве за стратегические активы. Для закрепления успеха им потребуются сотни и тысячи менеджеров с дипломами MBA, которым, если они хотят преуспеть на родине, стоит подучиться азам шпионского ремесла.

Тайные американцы. Из Лэнгли выдачи нет

Несмотря на свободу средств массовой информации, в Америке кадровые разведчики такие же невидимки, как и в России. В прошлом году газета Chicago Tribune сообщила, что на основании открытых источников ей удалось идентифицировать 2653 сотрудника Центрального разведывательного управления. Список не был опубликован. Газета обнародовала лишь личные данные одного дипломата, за исключением фамилии, добавив, что ЦРУ просило редакцию этого не делать. Газета обнаружила и 26 работников секретной разведшколы в Виргинии, так называемой «Фермы». Среди агентов - дипломаты, журналисты, бизнесмены.

Публичным является лишь руководство ЦРУ, рядовые сотрудники остаются засекреченными. Им не пришлось, как советским коллегам, пережить крах собственной страны. Тем не менее в адрес цеэрушников периодически раздаются обвинения в манипуляции общественным мнением, обслуживании интересов крупного бизнеса, коррупции.

В 1953 г. выпускник Принстона Аллен Даллес, когда-то работавший в юридической фирме Sullivan & Cromwell, которая обслуживала крупнейшие американские корпорации, стал первым гражданским директором ЦРУ. Автор эссе «Происхождение высшего класса», бывший американский разведчик в Берлине Стив Кангас считал, что именно Даллес взял за правило брать на работу в ЦРУ выпускников лучших университетов США.