История серии «Баян. Броненосные крейсера типа «Баян Боевые корабли мира броненосный крейсер баян

Был заказан во Франции по личному указанию его императорского высочества великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича, как "цитадельный" увеличенный вариант яхты генерал-адмирала "Светлана". Процесс разработки задания на проектирование и подготовка заказа были максимально ускорены. Проектом предусматривалось водоизмещение до 8 000 тонн, отношение длины к ширине не более 8, бронирование нижней палубы, казематов, артиллерии и пояса по ватерлинии, проектную скорость в 21 узел, применение водотрубных котлов "Бельвилля" и установку облегчённого рангоута.
08 июля 1898 года был подписан контракт с директором французской фирмы "Форж э Шантье де Медитеррани" А. Лаганем. В соответствии с контрактом крейсер должен был иметь длину между перпендикулярами 135 метров, ширину на миделе по грузовой ватерлинии 17,5 метров, глубину интрюма (высоту корпуса) от киля до прямых бимсов верхней палубы - 11,6 метра и углубление при полной осадке 6,7 метров. Строить броненосный крейсер, было доверено верфи Ла Сейн в г. Тулоне. Срок постройки не более 36 месяцев со дня заключения контракта и 4 месячный срок для проведения испытаний и приемки корабля в казну. Наблюдающим за строительством стал корабельный инженер капитан 1-го ранга И. К. Григорович, а механизмы принимали инженер-механик К. П. Боклевский и инженер-механик Д. А. Голов.
24 ноября 1898 года состоялась закладка первого листа горизонтального киля броненосного крейсера "Баян".

Корпус броненосного крейсера изготавливался из листовой и профилированной сименс-мартеновской стали, методом клепания и набирался по поперечной системе набора. Корабль имел вертикальный и горизонтальный кили, стрингеры, фор- и ахтерштевни, полубак, верхнюю, батарейную и жилую (броневую) палубы, трюм и двойное дно. Вертикальный киль высотой 1 метр крепился к горизонтальному килю, который набирался из нескольких листов стали. Форштевень и ахтерштевень, образовывавшие носовую и кормовую оконечности, изготавливались из стальных отливок. Под водой форштевень выступал вперёд, образуя собой таран. Двойное дно, делилось флорами толщиной 8-мм и тремя днищевыми стрингерами на независимые отсеки для хранения запасов пресной котельной воды. Шпангоуты, со шпацией 0,9 метра, там где они не являлись частью поперечных водонепроницаемых переборок, образовывали бортовые ветви, которые от скулы до нижнего шельфа имели облегчённую конструкцию - гнутый угольник с тремя бракетными вставками, а выше - палубные бимсы. Мидель-шпангоут являлся точкой отсчёта и имел нулевой номер, отсчёт остальных шпангоутов производился от него в нос и корму. Листы двухслойной наружной обшивки толщиной по 10-мм каждая, соединялись между собой заклепками по пазам край на край, по стыкам - непрерывными планками, положенными с внутренней стороны и круглыми шайбами под заклёпки по шпангоутам. Пазы и стыки снаружи прочеканивались для обеспечения полной водонепроницаемости. В подводной части корпуса, ниже главного броневого пояса, корпус корабля состоял только из стальных листов обшивки, которые крепились к килю и двойному дну с помощью заклёпок. На крейсере имелись бортовые продольные переборки, которые образовывали помещения угольных ям и бортовых коридоров. Они так же служили, как дополнительная защита корабля. Система броневой защиты крейсера включала главный вертикальный пояс по ватерлинии, цитадель, броневую палубу, казематы батарейной палубы, боевую рубку и башни главного калибра. Главный вертикальный броневой пояс высотой 1,8 метра выполнялся из плит бортовой поясной брони по ватерлинии, которая опускалась ниже её на 1,2 метра, а также из кормового броневого траверза толщиной 200-мм, расположенного в районе 52-го шпангоута. Бортовая броня по ватерлинии имела толщину 200-мм в средней части корпуса (на протяжении кочегарных и машинных отделений), уменьшаясь к нижней кромке до 100-мм, в нос и корму до 100-мм в верхней части броневого пояса и до 70-мм - к нижней кромке. В носу броневые плиты главного пояса сходились на форштевне соединяясь с броневыми плитами противоположного борта. Броня крепились к двухслойной стальной обшивке через наружную деревянную горизонтальную тиковую обшивку толщиной 100-мм. Сверху главный броневой пояс накрывался броневой палубой, которую образовывали плиты из хромоникелевой брони толщиной 30-мм, положенные на двухслойный настил палубы из листов судостроительной стали толщиной по 10-мм каждый. За кормовым траверзом до баллера руля броневая палуба из 30-мм плит, укладывалась на двухслойный настил общей толщиной 15-мм. Выше броневой палубы, от форштевня до заднего торца кормового 6-дюймого каземата, располагалась броневая "цитадель", которая прикрывала борт до батарейной палубы броневыми плитами толщиной 60-мм. Эта броня крепилась поверх двухслойной наружной обшивки из стальных листов толщиной по 10-мм. Артиллерия на батарейной палубе заключалась в казематы из бортовых броневых плит толщиной по 60-мм. Вращающаяся часть 8-дюймовых башен и неподвижных барбетов прикрывались броневыми плитами толщиной 150-мм, а крыши башен - 30-мм бронёй. Подачные трубы между батарейной и броневой палубами, прикрывались с бортов 150-мм бронёй. Боевая командирская рубка защищалась броневыми плитами имевшими толщину 160-мм, а крыша выполнялась из маломагнитной стали толщиной 30-мм. На палубе полубака, в диаметральной плоскости, монтировалась цилиндрическая одноорудийная башня главного 203-мм калибра. Вторая башня главного калибра размещалась в кормовой части верхней палубы. На батарейной палубе побортно в казематах устанавливались 152-мм и 75-мм скорострельные орудия Канэ, а также располагались прачечная, каюты кондукторов, лазарет, кубрик команды, походная церковь, а в корме размещались адмиральский салон, помещения адмирала, апартаменты командира, старшего офицера и старшего механика, кубрик команды и кают-компания кондукторов. На жилой палубе располагались различные кладовые и мастерские, перевязочный пункт, бортовые угольные ямы, кубрики команды, кают-компания офицеров, каюты офицеров и библиотека. В трюме устраивались цепной ящик, погреба боезапасов главного 203-мм калибра, 152-мм и 75-мм калибра, отделения подводных минных аппаратов, бортовые угольные ямы, котельные и машинные отделения, динамо-машины, румпельное отделение. Обогрев на корабле обеспечивался с помощью парового отопления. Для пополнения запасов питьевой воды предназначались два опреснители Круга производительностью по 5 тонн в сутки каждый.
Непотопляемость корабля обеспечивалась делением корпуса поперечными водонепроницаемыми переборками на 15 основных отсеков:

Таранный отсек, кладовая тросов, малярная кладовая и прачечная, помещение носового прожектора;
Кладовая солонины, провизионная кладовая, начало носового каземата 75-мм артиллерии;
Цепной ящик, бортовые коффердамы, кладовые провизии, продолжение носового каземата 75-мм артиллерии;
Погреб 203-мм боезапаса, бортовые коффердамы, кладовые провизии, рефрижератор, перевязочный пункт, начало носового каземата 152-мм артиллерии, помещение шпилевых машин;
Погреба 152-мм и 75-мм боезапаса, бортовые коффердамы, центральный пост под броневой палубой, перевязочный пункт (продолжение), продолжение носового каземата 152-мм артиллерии, броневая рубка;
Носовой кочегарный отсек, бортовые угольные ямы, бортовые креновые отсеки, фотолаборатория, швейная мастерская, кладовая скафандров, механическая мастерская, артиллерийская и минная кладовые, лазарет, каюты кондукторов, кубрик команды;
Второй кочегарный отсек, бортовые угольные ямы, бортовые креновые отсеки, баня для кочегаров, каюты кондукторов, лазарет (продолжение) и бортовые казематы 152-мм артиллерии;
Погреб 75-мм боезапаса, отделение подводных минных аппаратов, отделения динамо-машин и бортовые креновые отсеки, бортовые казематы 75-мм артиллерии;
Третий кочегарный отсек, бортовые угольные ямы, бортовые креновые отсеки, бортовые казематы 75-мм артиллерии;
Кормовой кочегарный отсек, бортовые угольные ямы, бортовые креновые отсеки, кузнечная мастерская, механическая мастерская, машинные кладовые, умывальники команды, бортовые казематы 152-мм артиллерии и кубрик команды;
Машинный отсек, бортовые креновые отсеки, кубрики команды, апартаменты старшего офицера и старшего механика, каюты офицеров;
Погреба 152-мм, 75-мм и 47-мм боезапаса, кладовые для противоминных сетей, отделения динамо-машин, бортовые казематы 152-мм артиллерии;
Погреб 203-мм боезапаса, кладовые сухой провизии, кают-компания офицеров, каюты офицеров, канцелярия, апартаменты командира и адмирала;
Румпельное отделение, каюты офицеров, столовая адмирала;
Библиотека для офицеров, адмиральский салон с 75-мм орудиями и балконом.

Силуэт броненосного крейсера имел фальшборта в средней части верхней палубы, две мачты, четыре дымовые трубы с вентиляционными раструбами, боевую и ходовую рубки с мостиками, две надстройки, носовую и кормовую цилиндрические башни главного 203-мм калибра.

Водоотливная система включала шесть паровых центробежных насосов (их называли "тюрбинами") производительностью по 200 т/ч, которые располагались на нижней палубе и откачивали попавшую в отсеки воду, выбрасывая её за борт на уровне выше ватерлинии. Так же на корабле устанавливались трюмные машинные насосы и паровые эжекторы.

Пожарная система включала два пожарных насоса по 50 т/час, которые также могли быть задействованы при аварийной откачке воды. От пожарной магистрали вверх на все палубы к пожарным кранам поднимались отростки снабжённые брезентовыми и резиновыми рукавами.

Рулевое устройство состояло из одного балансирного руля с баллером, который опирался на подпятник, являвшийся продолжением дейдвуда, паровой рулевой машины, рулевого электродвигателя, ручного штурвала, а также гидравлического и электрического приводов к золотнику паровой рулевой машины. Все эти механизмы действовали на штуртросовый привод руля, который выполнялся в виде цепи, поддерживаемой поперечно - от борта к борту - движущимися тележками, через пазы в боковых стенках которых пропускался скользящий в этих пазах конец продольного румпеля. К этой схеме и подключались собранные на одном, в диаметральной плоскости, общем разъёмном валу все силовые приводы.

Якорное устройство включало четыре якоря Мартина со штоками по 5 тонн каждый, две становые цепи калибром 56-мм и длиной по 320 метров каждая и одну запасную длиной 213,36 метра. Якоря по походному крепились на бортовые подушки под носовой башней. Подъем и отдачу якорей осуществляли два шпиля, на верхней палубе.

Спасательные средства броненосного крейсера состояли из двух паровых минных катеров длиной по 10,97 метра, двух 20-вёсельных барказов длиной по 11,58 метра, одного гребного 16-вёсельного рабочего катера длиной по 11,12 метра, двух 14-вёсельных лёгких катеров - адмиральский и командирский длиной по 10,36 метра, двух 6-вёсельных вельботов длиной 8,5 метра, двух 6-вёсельных ялов и матросских коек, которые вязались в кокон и могли держать на плаву человека до 45 минут, а потом тонули.

Главная энергетическая установка броненосного крейсера механическая, двухвальная с двумя паровыми машинами общей мощностью 13600 л.с. и 26 водотрубными котлами системы "Бельвилля", которые располагались в четырёх котельных отделениях и машинном отсеке, разделённом диаметральной продольной переборкой на два бортовых отделения. Машины передавали вращение на два трёхлопастных винта выполненные из бронзы.
Паровая машина "Форж э Шантье" вертикальная, четырёхцилиндровая, тройного расширения пара с рабочим давлением 17,5 атмосферы имела мощность 6800 индикаторных л.с.. Цилиндры и эксцентрики машины изготовлялись из чугуна, а колонны для поддержки цилиндров, выполнялись из литой стали. Цилиндр высокого давления имел диаметр 1,1 метра, среднего давления - 1,7 метра и два цилиндра низкого давления - по 2 метра, каждый. Ход поршня составлял 0,93 метра, частота вращения гребных винтов до 130 об/мин.
Водотрубный котёл системы "Бельвилля" горизонтальный, прямоугольного типа, секционный, вырабатывал пар давлением в 21 атмосферу. Каждая секция котла состояла из 14 прямых кипятильных трубок диаметром 115-мм и длиной около 2 метров каждая, расположенных в два вертикальных ряда под углом около 3-4° наподобие маршей лестницы и последовательно соединённых своими концами с помощью коробок (камер) из ковкого чугуна, образуя элементы, легко допускающие разборку и сборку всей системы. Вода подавалась вначале на нижний коллектор, поступая после него в водогрейные трубы и последовательно проходя по каждой секции. Пар выходящий из секций получался очень влажным. При проходе пара через детандер (Редукционный клапан) давление его понижалось, а сам пар при этом подсушивался. Котел обязательно оснащался автоматическим регулятором питания и регулирования тяги, так как содержал мало воды и не допускал больших перегрузок. Регулятор питания включал водоуказательную колонку с поплавком и особый питательный клапан, который соединялся с беспрерывно работающей донкой специальной конструкции, причём избыток воды в подводящей трубе удалялся предохранительным клапаном. Полная поверхность колосниковой решетки достигала 5 кв.м, полная поверхность нагрева котла - 106,15 кв.м, а с учётом экономайзера - 153,27 кв.м. Полный запас угля, принятый на борт составлял 1020 тонн и позволял крейсеру пройти около 3400 миль при экономической скорости хода 10 узлов, а полная скорость хода составляла 21 узел.

Электроэнергетическая система постоянного тока имела напряжение 105 В и включала 4 пародинамо-машины "Вольта" общей мощностью 53 кВт. Машины предназначались для питания лебедок элеваторов орудий, палубного освещения, боевых фонарей, системы вентиляции. Распределение электроэнергии осуществлялось с главной электростанции. На случай ремонта, аварийной ситуации или боевых повреждений имелись аккумуляторные батареи. Защитная аппаратура включала предохранители и автоматы.

Из 2 одноствольных с длиной ствола 45 калибров, расположенных в двух поворотных башнях в носовой и кормовой части. Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором Розенберга, размещалось на станке с центральным штыром. Компрессор станка гидравлический, накатник гидропневматический. Подъемный механизм - винт, связанный шарниром с обоймой. Станок орудия располагался на вращающемся столе, выполненном из двух платформ литой стали, скреплённых кольцом из двутавровой стали с центральной трубой. Верхняя платформа имела 3 окна со стальными крышками на петлях с барашками для осмотра вертикальных центрирующих катков. К столу крепился металлический остов башни, выполненный в форме цилиндра и укомплектованный электрическими и ручными приводами наведения и подачи боезапаса. Время поворота башенной установки на 270° составляло 59 секунд. Досылание снарядов и зарядов производилось вручную, деревянным прибойником, усилием двух человек. Угол возвышения орудия в вертикальной плоскости составлял до +15°. Скорострельность орудия - 1 выстрел в минуту. Расчёт включал 18 человек. В состав боекомплекта входили бронебойные стальные снаряды, чугунные осколочные снаряды и сегментные снаряды весом 88 кг и длиной 50,75-см. Причём сегментные снаряды оснащались 45-секундными дистанционными трубками. Заряжание орудия картузное зарядами бездымного пороха марки 203/45 весом 33 кг. Начальная скорость снаряда составляла 891 м/с при максимальной дальности стрельбы до 11,16 км с углом возвышения +15°. Вес артиллерийской башни составлял около 157 тонн.
Из 8 одноствольных с длиной ствола 45 калибров, расположенных на батарейной палубе. Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором, пружинным накатником и гидравлическим тормозом отката веретённого типа. Станки орудий на центральных штырах вращались в горизонтальной плоскости обеспечивая сектор обстрела по горизонтали 100°. Подъемный механизм с зубчатой дугой создавал сектор обстрела по вертикали от -6° до +20°. Вертикальное и горизонтальное наведение производилось в ручную. Скорострельность орудия - до 10 выстрелов в минуту c темпом стрельбы от 2 до 4 выстрелов в минуту (зависел от подготовки расчёта и вида стрельбы). Расчёт включал 6 человек. В состав боекомплекта входили бронебойные и осколочные унитарные выстрелы весом 57,4 кг. Стальной бронебойный выстрел состоял из снаряда весом 41,4 кг, длиной 42,56-см содержащего 1,23 кг мелинита с взрывателем 11 ДМ и гильзы весом 16 кг, длиной 111,43-см. Чугунный осколочный выстрел состоял из снаряда весом 41,4 кг, длиной 49,4-см содержащего 1,365 кг чёрного пороха с ударной трубкой образца 1884 года и гильзы весом 16 кг, длиной 111,43-см. Начальная скорость снаряда составляла 792 м/с при максимальной дальности стрельбы в 10 км с углом возвышения +20°. Вес установки равнялся 13,25 тонны.
Из 20 одноствольных 75-мм пушек Канэ с длиной ствола 50 калибров, расположенных побортно на верхней палубе (8) и батарейной палубе (12). Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором размещалось на станке Канэ с центральным штыром, пружинным накатником и гидравлическим компрессором, который откатывался вместе со стволом. Поворотный механизм посредством валов и шестерен сцеплялся с зубчатым погоном, прикрепленным к штыревому основанию. Подъемный механизм с одной зубчатой дугой создавал сектор обстрела по вертикали от -7° до +20°. Горизонтальный сектор обстрела составлял 200°. Вертикальное и горизонтальное наведение производилось в ручную. Скорострельность орудия - до 12 выстрелов в минуту c темпом стрельбы от 4 до 6 выстрелов в минуту (зависел от подготовки расчёта и вида стрельбы). Заряжание пушки унитарное. Расчёт включал 4 человека. В состав боекомплекта входили бронебойные унитарные выстрелы весом 29,27 кг. Стальной бронебойный выстрел состоял из снаряда весом 4,9 кг, длиной 20,25-см и латунной гильзы весом 3,032 кг, длиной 66,2-см с зарядом в 1,5 кг бездымного пороха. Начальная скорость снаряда составляла 823 м/с при дальности стрельбы в 6,4 км с углом возвышения +13°, а на прямой наводке пушка имела дальность стрельбы 915 метров и пробивала броню толщиной до 117-мм. Вес установки с пушкой и щитом - около 4 тонн.
Из 8 одноствольных 47-мм пушек Гочкиса с длиной ствола 43,5 калибра, которые размещались побортно на верхней палубе (4), на площадке у броневой рубки и на грот-марсе (2). Орудие имело воздушное охлаждение и одиночное унитарное боепитание. Подача боеприпасов осуществлялась вручную. Расчёт пушки - 4 человека. Боезапас состоял из стальной или чугунной гранаты весом в 1,5 кг. Угол вертикальной наводки составлял от -23° до +25°. Скорострельность пушки - 15 выстрелов/мин., начальная скорость снаряда 701 м/с., а максимальная дальность стрельбы до 4,6 км. Вес установки со щитом доходил до 448,5 кг.
Из 2 одноствольных 37-мм пушек Гочкиса с длиной ствола 23 калибра для установки на шлюпках. Пушка устанавливалась в стакан, который крепился к борту или другой части судна болтами. Расчёт пушки включал 2 человека. Скорострельность без исправления наводки составляла 20 выстр. /мин. Боезапас состоял из гранаты весом 0,5 кг, которая развивала начальную скорость в 442 м/с и имела дальностью стрельбы по морской или береговой цели при угле возвышения в +11°- до 2,8 км. Масса орудия с замком доходила до 170 кг.
Из 2 одноствольных
Из 2 однотрубных 381-мм подводных торпедных аппаратов (ТА), установленных побортно в отделении жилой палубы между II и III котельными отделениями. Неповоротные ТА закреплялись под углом 65° к диаметральной плоскости в направлении к баку. Мина Уайтхеда (торпеда) образца 1898 года имела вес БЧ в 64 кг при весе самой торпеды 430 кг и комплектовалась гироскопическим прибором Обри, который обеспечивал удержание торпеды на заданном курсе. Скорость хода торпеды составляла 30 узлов при дальности действия около 400 метров или 25 узлов при дальности - 900 метров. Боекомплект состоял из 6 торпед.

Cистема управления артогнём "Гейслера" включала:

Станция трансформаторов.

"Залповая стрельба" - выполнялась по приказу командира, который давал направление на цель - курсовой угол по компасу и расстояние до цели - дальность по горизонтально-базисному дальномеру Барра и Струда (с базой 1,2 метра), которые не требовали знания высоты рангоута корабля противника, как микрометры системы Люжоля. Получив эти данные старший артиллерийский офицер ставил сигнальный указатель на "ЗАЛП", снарядный указатель на тип снарядов необходимых для поражения данной цели, а на боевом указателе выставлял число градусов по компасу и расстояние до цели с помощью синхронной передачи, сообщитель на надпись "ПРЕРВАНО", а коммутатор на - "ДЕЙСТВУЕТ" и давал несколько контрольных звонков кнопкой, расположенной на левой стороне боевого указателя. Далее старший артиллерийский офицер определял крен с помощью кренометра, установленного на стороне, соответствующей стреляющему борту и ставил указатель на полученный уровень с последующей установкой залпового сообщителя при кренометре "ЗАЛП С КРЕНОМЕТРОМ" или "БЕЗ КРЕНОМЕТРА". Ставил коммутатор контрольной доски боевого указателя на "НЕ ДЕЙСТВУЕТ" и давал несколько коротких звонков. Используя таблицу стрельбы выбирал индикаторную поправку и на её величину поднимал индекс вертикальной наводки, подыскивал поправку на ветер соответствующий данной скорости и курсовому углу, выбирал необходимую поправку отклонения целика по горизонтальному наведению. Получив уведомление звонком о готовности орудий, ждал прихода прицельной линии боевого указателя на цель, если нужно, докладывал командиру корабля в какую сторону нужно катиться. Видя, что прицельная линия подходит к цели, давал предупредительный звонок, а когда прицельная линия приходила на цель, нажимал кнопку на правой стороне боевого указателя производя залп всем бортом. По сигналу "ДРОБЬ" ставил сигнальный указатель на "ДРОБЬ" и давал несколько коротких звонков. При перемене борта стрельбы поступал также, как при команде "ДРОБЬ" и переходил к приборам другого борта.
"Беглый огонь"
"Одиночная стрельба"

Броненосный крейсер "Баян" вышел из Тулона в своё первое плавание и посетив ряд портов Средиземноморья, в начале 1903 года, прибыл в Кронштадт. 25 июля 1903 года "Баян" и эскадренный броненосец "Ослябя" вышли из Кронштадта и взяли курс на Дальний Восток для укрепления Порт-Артурской эскадры. 25 августа 1903 года корабли отряда соединились в Форосе с только что прошедшим испытания эскадренным броненосцем "Цесаревич". 6 октября 1903 года корабли миновали Красное море и вышли в Индийский океан. 5 ноября 1903 года отряд прибыл в порт Сингапур. 19 ноября 1903 года были брошены якоря на рейде Порт-Артура. Это было последнее пополнение эскадры накануне войны. В декабре 1903 года "белые лебеди русского флота" были перекрашены в боевой зеленовато-оливковый цвет. 27 января 1904 года, в ночь японского нападения на эскадру, крейсер пришёл на выручку возвращающемуся из разведки крейсеру 2-го ранга "Боярин", а затем на протяжении всего боя действовал впереди нашей эскадры, нанеся противнику ряд повреждений. 31 марта 1904 года крейсер спешно вышел на выручку миноносца "Страшный". Ведя огонь по приближавшимся японским крейсерам (броненосные "Асама" и "Токива" и четыре бронепалубных), моряки "Баяна" успели спасти пятерых матросов с погибшего "Страшного". 24 апреля 1904 года по приказу и.о. начальника эскадры контр-адмирала Витгефта с крейсера сняли четыре 75-мм пушки для установки на береговую батарею под литерой "В". 10 июня 1904 года "Баян" под брейд-вымпелом капитана 1-го ранга Рейценштейна участвовал в выходе эскадры для генерального сражения с японцами. По сигналу контр-адмирала Витгефта, не приняв боя, "Баян" с крейсерами занимал место впереди эскадры, которая бесславно вернулась в Порт-Артур. 26 июня 1904 года "Баян" под брейд-вымпелом Рейценштейна возглавил отряд в составе броненосца "Полтава" и миноносцев для обстрела японских позиций расположенных на высотах бухты Тахо. 14 июля 1904 года крейсер в составе отряда кораблей (броненосцы "Ретвизан" и "Полтава", крейсера "Новик" и "Аскольд", 3 канонерские лодки и 7 миноносцев) вышел в море для обстрела японских позиций в бухте Тахо. Встретив по пути японские броненосные крейсера "Ниссин" и "Кассуга" отряд, не приняв боя, начал отходить в Порт-Артур. На входе в гавань "Баян" правым бортом задел мину, получив пробоину длиной почти 10 метров. Во время ремонта корабля, перед вводом в док, с него были сняты и переданы на сухопутный фронт все 152-мм и 75-мм пушки. В конце сентября 1904 года на "Баян" начали устанавливать 152-мм орудия с бронепалубного крейсера 1-го ранга "Паллада", готовя его к выходу в море. 03 октября 1904 года крейсер уходя от обстрела, вышел на внешний рейд Порт-Артура, но успел получить повреждения в ходовой части. 25 ноября 1904 года, расстреляв броненосцы стоявшие на внутреннем рейде, японская артиллерия переключилась на "Баян". Не имея подводных пробоин, корабль всё более оседал в воду, в результате заполнявшей отсеки воды при борьбе с пожарами. 26 ноября 1904 года крейсер с 15-градусным креном на левый борт всем корпусом лёг на грунт Восточного бассейна. В ночь на 20 декабря 1904 года "Баян" был взорван. После захвата Порт-Артура японцы начали поднимать затопленные корабли русской эскадры. 07 августа 1905 года со дна был поднят и крейсер "Баян". 22 августа 1905 года крейсер был включен в состав японского флота под именем "Асо". В 1906-1908 годах он прошел восстановительный ремонт в Майдзуру, получив новые котлы Миябара и орудия Виккерса. В 1913 году башенные 203-мм установки крейсера были демонтированы и заменены на палубные 152-мм орудия Виккерса с длиной ствола в 50 калибров. В 1921-1922 годах крейсер переоборудовали в минный заградитель (420 мин). В 1930 году исключён из списков японского флота и превращён в блокшив. 08 августа 1932 года корпус бывшего крейсера был расстрелян тяжёлым крейсером "Миоко" в качестве мишени.

Строился броненосный крейсер на верфи La Seyne-sur-Mer в г. Тулоне (Франция).

Головной броненосный крейсер "Баян" вступил в строй Балтийского флота в 1903 году.

Тактико-технические данные броненосного крейсера "Баян" Водоизмещение:

нормальное 7805 тонн, полное 8240 тонн.
Длина наибольшая:	137 метров
Длина по КВЛ:	135 метров
Ширина наибольшая:	17,6 метра
Ширина по КВЛ:	17,5 метра
Высота борта в носу:	14,3 метра
Высота борта по миделю:	12,2 метра
Высота борта в корме:	12,2 метра
Осадка по корпусу:	6,7 метра
Силовая установка:
Электроэнергетическая система:	постоянного тока 105 В,
Скорость хода:	полная 21 узел, экономическая 10 узлов.
Дальность плавания:	3400 миль при 10 узлах.
Автономность:	14 суток при 10 узлах.
Мореходность:	нет данных.
Вооружение:	.
артиллерийское:	2х1 203-мм башни, 8х1 152-мм и 20х1 75-мм орудий Канэ, 8х1 47-мм и 2х1 37-мм пушек Гочкиса.
торпедное:	2х1 381-мм подводных ТА.
Экипаж:	569 человек (17 офицеров, 4 классных чиновников, 8 кондукторов).

Всего построено броненосных крейсеров в 1903 г. - 1 единица.

Броненосные крейсера типа "Баян"

- строились "на основании боевого опыта крейсера "Баян"", который был самым деятельным в Русско-Японской войне. Проект улучшенного крейсера «Баян» предусматривал улучшение электроэнергетической системы (фильтры для динамо-машин, шкафы для станции параллельного соединения динамо-машин, электрические звонки между компасами и шунтовое намагничивание двигателей электрических вентиляторов, увеличение ламп освещения до 800 штук и переносных вентиляторов), усиление малокалиберной артиллерии и установку пулемётов, увеличение углов возвышения орудий 203-мм (до 22°) и 152-мм (до 25°) калибров, проводить проводники сквозь водонепроницаемые переборки через специальные сальники, усиление подшивки тонких листов под бимсами во всех помещениях, защиту бронёй мест размещения прожекторов, понижение высоты рубок и сходных тамбуров на верхней палубе, изготовление шкафов во всех хозяйственных помещениях из стали, бакштагов дымовых труб - из стального троса, предусмотреть два парусных складных бота длиной по 22 фута вместо рабочего катера. Все изменения не затрагивали основные конструкцию и устройство корабля.
07 июля 1905 года МТК вместе с петербургским представителем фирмы "Форж э Шантье де Медитеррани" А. Тами подписал окончательную спецификацию по корпусу, внутреннему расположению и вооружению крейсера. Срок строительства определялся не более 30 месяцев со дня выдачи наряда на постройку. Наблюдение за строительством броненосного крейсера на верфи Ля Сейн в г. Тулоне было поручено корабельному инженеру Г.И. Лидову и капитану 2 ранга А.М. Лазареву, а затем старшему корабельному инженеру В.В. Константинову и капитану 1 ранга Г.И. Залевскому.
14 марта 1906 года состоялась официальная церемония закладки броненосного крейсера "Адмирал Макаров" в присутствии помощника директора инженера Le Go, инженера строителя De Deffye, наблюдающих за строительством командира корабля капитана 1 ранга Г.И. Залевского и старшего корабельного инженера В.В. Константинова.
10 ноября 1904 года управляющий Морским министерством принял решение о постройке в Санкт-Петербурге двух крейсеров «Баян» и «Паллада», которые получили названия в память о крейсерах, погибших в Порт-Артуре.
30 ноября 1904 года был выдан наряд на постройку кораблей Адмиралтейскому заводу в г. Санкт-Петербурге.
В апреле 1905 года начались работы по постройке "Паллады" на Адмиралтейской верфи по полученным рабочим чертежам из Ла Сейна. Строителем «Паллады» назначили старшего судостроителя Санкт-Петербургского порта полковника корпуса корабельных инженеров А.И.Мустафина.
В мае 1905 года начались работы по постройке "Баяна" на верфи Галерного островка. Строителем «Баяна» назначили младшего судостроителя штабс-капитана корпуса корабельных инженеров В.П.Лебедева.

Главный вертикальный броневой пояс имел бортовую броню по ватерлинии толщиной 175-мм в средней части корпуса (на протяжении кочегарных и машинных отделений), которая уменьшалась к нижней кромке до 90-мм, в нос и корму до 100-мм в верхней части броневого пояса и до 70-мм - к нижней кромке. В носу броневые плиты главного пояса сходились на форштевне, соединяясь с броневыми плитами противоположного борта. Броня крепились к двухслойной стальной обшивке через наружную деревянную горизонтальную тиковую обшивку толщиной 100-мм. Сверху главный броневой пояс накрывался броневой палубой, которую образовывали плиты из хромоникелевой брони толщиной 30-мм, положенные на двухслойный настил палубы из листов судостроительной стали толщиной по 10-мм каждый. За кормовым траверзом до баллера руля броневая палуба из 30-мм плит, укладывалась на двухслойный настил общей толщиной 15-мм. Выше броневой палубы, от форштевня до заднего торца кормового 6-дюймого каземата, располагалась броневая "цитадель", которая прикрывала борт до батарейной палубы броневыми плитами толщиной 60-мм. Эта броня крепилась поверх двухслойной наружной обшивки из стальных листов толщиной по 10-мм. Артиллерия на батарейной палубе заключалась в казематы из бортовых броневых плит толщиной по 60-мм. Вращающаяся часть 8-дюймовых башен и неподвижных барбетов прикрывались броневыми плитами толщиной 132-мм, а крыши башен - 30-мм бронёй. Подачные трубы между батарейной и броневой палубами, прикрывались с бортов 132-мм бронёй. Боевая командирская рубка защищалась броневыми плитами имевшими толщину 136-мм, а крыша выполнялась из маломагнитной стали толщиной 30-мм.
Силуэт броненосного крейсера имел фальшборта в средней части верхней палубы, одну мачту в средней части корпуса, четыре дымовые трубы с вентиляционными раструбами, боевую и ходовую рубки с мостиками, две надстройки, носовую и кормовую цилиндрические башни главного 203-мм калибра.

Вооружение броненосного крейсера состояло:

Из 2 одноствольных 8-дюймовых (203-мм) орудий Бринка с длиной ствола 45 калибров, расположенных в двух поворотных башнях в носовой и кормовой части. Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором Розенберга, размещалось на станке с центральным штыром. Компрессор станка гидравлический, накатник гидропневматический. Подъемный механизм - винт, связанный шарниром с обоймой. Станок орудия располагался на вращающемся столе, выполненном из двух платформ литой стали, скреплённых кольцом из двутавровой стали с центральной трубой. Верхняя платформа имела 3 окна со стальными крышками на петлях с барашками для осмотра вертикальных центрирующих катков. К столу крепился металлический остов башни, выполненный в форме цилиндра и укомплектованный электрическими и ручными приводами наведения и подачи боезапаса. Время поворота башенной установки на 270° составляло 59 секунд. Досылание снарядов и зарядов производилось механическими прибойниками для заряжания орудий. Угол возвышения орудия в вертикальной плоскости составлял до +22°. Скорострельность орудия - до 2 выстрелов в минуту. Расчёт включал 18 человек. В состав боекомплекта входили бронебойные стальные снаряды, чугунные осколочные снаряды и сегментные снаряды весом 88 кг и длиной 50,75-см. Причём сегментные снаряды оснащались 45-секундными дистанционными трубками. Заряжание орудия картузное зарядами бездымного пороха марки 203/45 весом 33 кг. Начальная скорость снаряда составляла 891 м/с при максимальной дальности стрельбы до 12 км с углом возвышения +22°. Вес артиллерийской башни составлял около 157 тонн.
Из 8 одноствольных 6-дюймовых (152-мм) орудий Канэ с длиной ствола 45 калибров, расположенных на батарейной палубе. Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором, пружинным накатником и гидравлическим тормозом отката веретённого типа. Станки орудий на центральных штырах вращались в горизонтальной плоскости обеспечивая сектор обстрела по горизонтали 100°. Подъемный механизм с зубчатой дугой создавал сектор обстрела по вертикали от -6° до +25°. Вертикальное и горизонтальное наведение производилось в ручную. Скорострельность орудия - до 10 выстрелов в минуту c темпом стрельбы от 2 до 4 выстрелов в минуту (зависел от подготовки расчёта и вида стрельбы). Расчёт включал 6 человек. В состав боекомплекта входили бронебойные и осколочные унитарные выстрелы весом 57,4 кг. Стальной бронебойный выстрел состоял из снаряда весом 41,4 кг, длиной 42,56-см содержащего 1,23 кг мелинита с взрывателем 11 ДМ и гильзы весом 16 кг, длиной 111,43-см. Чугунный осколочный выстрел состоял из снаряда весом 41,4 кг, длиной 49,4-см содержащего 1,365 кг чёрного пороха с ударной трубкой образца 1884 года и гильзы весом 16 кг, длиной 111,43-см. Начальная скорость снаряда составляла 792 м/с при максимальной дальности стрельбы в 11,11 км с углом возвышения +25°. Вес установки равнялся 13,25 тонны.
Из 20 одноствольных 75-мм пушек Канэ с длиной ствола 50 калибров, расположенных побортно на верхней палубе (8) и батарейной палубе (12). Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором размещалось на станке Канэ с центральным штыром, пружинным накатником и гидравлическим компрессором, который откатывался вместе со стволом. Поворотный механизм посредством валов и шестерен сцеплялся с зубчатым погоном, прикрепленным к штыревому основанию. Подъемный механизм с одной зубчатой дугой создавал сектор обстрела по вертикали от -7° до +20°. Горизонтальный сектор обстрела составлял 200°. Вертикальное и горизонтальное наведение производилось в ручную. Скорострельность орудия - до 12 выстрелов в минуту c темпом стрельбы от 4 до 6 выстрелов в минуту (зависел от подготовки расчёта и вида стрельбы). Заряжание пушки унитарное. Расчёт включал 4 человека. В состав боекомплекта входили бронебойные унитарные выстрелы весом 29,27 кг. Стальной бронебойный выстрел состоял из снаряда весом 4,9 кг, длиной 20,25-см и латунной гильзы весом 3,032 кг, длиной 66,2-см с зарядом в 1,5 кг бездымного пороха. Начальная скорость снаряда составляла 823 м/с при дальности стрельбы в 7,78 км с углом возвышения +20°, а на прямой наводке пушка имела дальность стрельбы 915 метров и пробивала броню толщиной до 117-мм. Вес установки с пушкой и щитом - около 4 тонн.
Из 4 одноствольных 57-мм пушек Гочкиса с длиной ствола 50 калибров, расположенных побортно на верхней палубе. Пушка устанавливалась в вертлюжный станок на тумбе с винтовым подъемным механизмом. Расчёт пушки включал 2 человека. Скорострельность без исправления наводки составляла 15 выстр. /мин. Боезапас включал гранаты весом 2,22 кг и заряды бездымного пороха массой 0,45 кг. Граната развивала начальную скорость в 770 м/с и имела дальностью стрельбы по морской или береговой цели при угле возвышения в +20°- до 7,4 км. Масса орудия с замком и щитом доходила до - нет данных.
Из 4 одноствольных 10,67-мм пулемётов системы "Максим" с длиной ствола 67,6 калибров, расположенных на крыльях носового мостика (2) и для вооружения десанта (2). Режим огня - только автоматический, построенный на газоотводном принципе. Скорострельность установки составляла 600 выстрелов/мин. при начальной скорости пули 740 м/с, дальность стрельбы доходила до 3,5 км, а потолок до 2,4 км. Питание пулемётов ленточное, в ленте 250 патронов. Стрельба велась очередями, для охлаждения в ствольный кожух заливалась вода. Расчёт пулемёта включал 2 человека. Пулемёты имели систему ручного управления с оптическим прицелом. Масса установки - нет данных.
Из 2 одноствольных 63,5-мм десантных пушек Барановского с длиной ствола 19,8 калибра, предназначенных для поддержки десанта. Орудие стальное, нарезное, с поршневым затвором размещалось на корабельном станке или колёсном станке. Механизмы горизонтального и вертикального наведения винтовые. Корабельный станок устанавливался на специальной тумбе, прикрепленной тремя болтами к палубе (в виде равностороннего треугольника). Высота оси цапф от палубы составляла 1068-мм. Расчёт пушки - 4 человека. Заряжание пушки унитарное. Подача боеприпасов осуществлялась вручную. Боезапас включал шрапнельные снаряды весом около 3 кг, содержащие по 56 пуль с 10-секундной трубкой. Скорострельность пушки до 5 выстр./мин. Угол вертикальной наводки составлял от -15° до +80°. При начальной скорости снаряда в 329 м/с. и угле возвышения +20° дальность стрельбы составляла до 2,5 км. Вес установки - нет данных.
Из 2 однотрубных 450-мм подводных торпедных аппаратов (ТА), установленных побортно в отделении жилой палубы между II и III котельными отделениями. Неповоротные ТА закреплялись под углом 65° к диаметральной плоскости в направлении к баку. Мина Уайтхеда (торпеда) образца 1904 года имела вес БЧ в 70 кг при весе самой торпеды 648 кг и комплектовалась гироскопическим прибором Обри, который обеспечивал удержание торпеды на заданном курсе. Скорость хода торпеды составляла 33 узла при дальности действия около 800 метров или 25 узлов при дальности - 2 км. Боекомплект состоял из 6 торпед.
Из противоминных сетей системы Булливана, которые состояли из стального проволочного троса и хранились на специальных полках по бортам корабля. Сети устанавливались с помощью бортовых шестов, откидываемых на шарнирах.

Cистема управления артогнём "Гейслера" включала:

2 электрических боевых указателя с контрольными досками и алидадами на градуированных дисках, расположенных в боевой рубке и центральном посту.
2 снарядных указателя, которые посредством стрелок, останавливающихся в соответствующих секторах циферблата, передавали указания о роде применяемых снарядов. В центральном посту разместились дающие приборы. Принимающие приборы устанавливались в погребах боеприпасов.
2 сигнальных указателя для передачи приказания о виде выполняемой стрельбы. В центральном посту разместились дающие приборы. Принимающие приборы устанавливались на прицельных приспособлениях орудий.
2 дальномерных указателя, которые передавали дистанцию (расстояние) до цели и размещались в центральном посту и в боевой рубке. Принимающие приборы подвешивались у каждого орудия по одному прибору.
2 кренометра правого и левого борта для определения крена и внесения поправки на дальность, располагались в центральном посту.
Приборы и магнитные компасы в боевой рубке и центральном посту, которые показывали старшему артиллерийскому офицеру собственный курс и скорость, направление и силу ветра.
Ревуны и звонки установленные у каждого орудия. Замыкатель для ревунов и звонков размещался в центральном посту.
Станция измерительных приборов, размещённая в центральном посту. Станция давала показания напряжения на месте установки и расход тока на всю систему.
Предохранительные коробки "ПК" с предохранителями для каждой группы приборов и общим выключателем, устанавливались в центральном посту. К ним подходили главные провода от трансформатора и отходили провода дающие питание к каждой группе приборов.
Выключатели и соединительные ящики для обеспечения питания и разъединения приборов системы управления огнём.
Станция трансформаторов.

Старший артиллерийский офицер, в центральном посту, вставлял боевой штифт в гнездо и поднимал ключ боевого указателя, который определял готовность батарей. Стрельба производилась по приказанию командира по трём схемам, в зависимости от вида маневрирования, типа цели и характера ведения боя.
"Залповая стрельба" - выполнялась по приказу командира, который давал направление на цель - курсовой угол по компасу и расстояние до цели - дальность по горизонтально-базисному дальномеру Барра и Струда (с базой 1,37 метра), которые не требовали знания высоты рангоута корабля противника, как микрометры системы Люжоля. Получив эти данные старший артиллерийский офицер ставил сигнальный указатель на "ЗАЛП", снарядный указатель на тип снарядов необходимых для поражения данной цели, а на боевом указателе выставлял число градусов по компасу и расстояние до цели с помощью синхронной передачи, сообщитель на надпись "ПРЕРВАНО", а коммутатор на - "ДЕЙСТВУЕТ" и давал несколько контрольных звонков кнопкой, расположенной на левой стороне боевого указателя. Далее старший артиллерийский офицер определял крен с помощью кренометра, установленного на стороне, соответствующей стреляющему борту и ставил указатель на полученный уровень с последующей установкой залпового сообщителя при кренометре "ЗАЛП С КРЕНОМЕТРОМ" или "БЕЗ КРЕНОМЕТРА". Ставил коммутатор контрольной доски боевого указателя на "НЕ ДЕЙСТВУЕТ" и давал несколько коротких звонков. Используя таблицу стрельбы выбирал индикаторную поправку и на её величину поднимал индекс вертикальной наводки, подыскивал поправку на ветер соответствующий данной скорости и курсовому углу, выбирал необходимую поправку отклонения целика по горизонтальному наведению. Получив уведомление звонком о готовности орудий, ждал прихода прицельной линии боевого указателя на цель, если нужно, докладывал командиру корабля в какую сторону нужно катиться. Видя, что прицельная линия подходит к цели, давал предупредительный звонок, а когда прицельная линия приходила на цель, нажимал кнопку на правой стороне боевого указателя производя залп всем бортом. По сигналу "ДРОБЬ" ставил сигнальный указатель на "ДРОБЬ" и давал несколько коротких звонков. При перемене борта стрельбы поступал также, как при команде "ДРОБЬ" и переходил к приборам другого борта.
"Беглый огонь" - выполнялась по приказу командира, который давал направление на цель и расстояние до цели. Получив эти данные старший артиллерийский офицер ставил сигнальный указатель на "КОРОТКУЮ ТРЕВОГУ", снарядный указатель на тип снарядов необходимых для поражения цели, с помощью дальномерного циферблата выводил нужное расстояние до цели, ставил сообщитель на надпись "ПРЕРВАНО", а коммутатор на - "ДЕЙСТВУЕТ" и давал несколько коротких звонков. Далее старший артиллерийский офицер определял крен с помощью кренометра, установленного на стороне, соответствующей стреляющему борту и ставил боевой указатель на полученный уровень с последующей установкой кренометрового сообщителя "С КРЕНОМЕТРОМ" или "БЕЗ КРЕНОМЕТРА". Ставил коммутатор боевого указателя на "НЕ ДЕЙСТВУЕТ", устанавливал дальномерный указатель на полученное число делений и давал несколько коротких звонков. После этого старший артиллерийский офицер ждал прихода прицельной линии на цель и следил за нею, давая короткие звонки при перемене цели.
"Одиночная стрельба" - выполнялась по приказу командира, который давал направление на цель и расстояние до цели. Получив эти данные старший артиллерийский офицер ставил сигнальный указатель на "КОРОТКУЮ ТРЕВОГУ", снарядный указатель на тип снарядов необходимых для поражения цели, с помощью дальномерного указателя согласовывал дальность до цели, а сообщитель ставил на надпись "В ЦЕПИ". После этого старший артиллерийский офицер направлял прицельную линию на цель и следил за нею, давая короткие звонки при перемене цели. По сигналу "ОТБОЙ" старший артиллерийский офицер вынимал боевой штифт из гнезда, опускал ключ боевого указателя вниз и выводил все батареи.
Вся система работала на напряжении 23В постоянного тока через трансформатор 105/23В. После получения необходимых данных наводчики орудий устанавливали на них заданные углы и расстояния, а также производили заряжание выбранным типом боеприпаса. Данный режим централизованного управления огнем являлся наиболее эффективным. В случае выхода из строя старшего артиллерийского офицера или по любой другой причине, все орудия переходили на групповой (плутонговый) или одиночный огонь. В этом случае все расчеты производились командиром батареи или орудия. Этот режим огня был менее эффективен. В случае полного поражения приборов управления огнем, личного состава и цепей передачи данных все орудия переходили на самостоятельный огонь. В этом случае выбор цели и наведение на нее производилось расчетом конкретного орудия с использованием только орудийных оптических прицелов, что резко ограничивало эффективность и мощность огня.

Броненосный крейсер "Адмирал Макаров" вышел из Тулона 14 мая 1908 года под командованием капитана 1 ранга В.Ф. Пономарева и взял курс на Кронштадт. 14-15 июля 1908 года крейсер принимал участие в торжествах проводившихся в Ревеле в честь визита в Россию президента французской республики. 25 октября 1908 года покинули Кронштадт и ушли в Либаву для замены в заграничном плавании крейсера "Олег". 19 ноября 1908 года посетив порты Портсмут и Алжир крейсер отдал якоря в порту Аугуста (Бизертское озеро) соединившись с отрядом кораблей под командованием контр-адмирала В.И. Литвинова. В декабре 1908 года экипаж крейсера и гардемарины проходившие практику на борту корабля приняли участие в спасательных работах после землетрясения в Мессине (Италия). Напряженные спасательные работы составили гордость флота и принесли признательность Италии и всего мира. В начале 1909 года "Адмирал Макаров" часто выходил в море к турецким берегам для учебной стрельбы из орудий и минами на ходу. 17 марта 1909 года прибыл в составе отряда кораблей в Либаву, пройдя за время дальнего плавания 10896 миль. 12 июля 1909 года крейсер в составе отряда кораблей (броненосный крейсер "Рюрик", эсминцы "Эмир Бухарский" и "Москвитянин") сопровождал императорские яхты "Шдандарт" и "Полярная Звезда", которые совершали визит во Францию и Англию. В августе 1909 года крейсер участвовал в больших манёврах Балтийского флота. 15 марта 1910 года "Адмирал Макаров" направился в Средиземное море для пополнения отряда кораблей, замещая линкор "Слава" попавший в аварию. С 19 по 26 августа 1910 года принимал участие в торжествах по случаю чествования 50-летия правления короля Черногории Николая I. 22 сентября 1910 года крейсер совершил визит в порт Тулон (Франция). 11 октября 1910 года корабль посетив порты Шербур (Франция) и Портсмут (Англия) прибыл в Кронштадт. 18 ноября 1910 года корабль вступил в вооружённый резерв. В 1911 году крейсер поставлен в ремонт. Ремонтные работы проводились по корпусу, механизмам и устройствам с заменой котлов и установкой двух мачт. С 8 по 20 сентября 1912 года крейсер участвовал вместе с линейными кораблями «Павел I», «Андрей Первозванный», «Слава», «Цесаревич», крейсерами «Рюрик», «Громобой», «Паллада», «Баян» и 4 эсминцами в походе по маршруту Ревель - Портленд - Брест - Станвангер - Ревель. С началом Первой Мировой войны принимал участие в крейсерских операциях на коммуникациях противника в составе 1-й бригады крейсеров. 1 декабря 1914 года «Адмирал Макаров» вместе с «Рюриком» произвели постановку мин на подступах к Данцигской бухте. 24 апреля 1915 года «Адмирал Макаров», «Баян», «Олег» и «Богатырь» прикрывали миноносцы, ставившие мины у Либавы. В июле 1916 года «Баян» и «Адмирал Макаров» вместе с линкором «Цесаревич» и крейсерами «Аврора» и «Диана» по углубленному Моонзунду перешли в Рижский залив. Зимой 1916/17 года «Адмирал Макаров» прошёл перевооружение на заводе общества «Беккер и К"» в г. Ревеле (Таллин). На верхней палубе между машинным световым люком и грот-мачтой на 106-м шпангоуте по диаметральной плоскости установили 203-мм орудие со щитом, а на 50 - 51-м и 77 -78-м шпангоутах установили по два 152-мм орудия. Порты демонтированных 75-мм орудий заделали. Осенью 1917 года крейсер участвовал в обороне Моонзунских островов и после эвакуации гарнизона о. Моон ушёл в Ревель (Таллин). 25 октября 1917 года "Адмирал Макаров" вошёл в состав советского Балтийского флота. 25 февраля 1918 года крейсер совершил переход в составе отряда крейсеров и транспортных судов из захваченного немецкими войсками Ревеля (Таллин) в Гельсингфорс (Хельсинки). В марте 1918 года переведён в Кронштадт. 16 мая 1918 года крейсер «Адмирал Макаров» поставлен в резерв в г. Петрограде (Санкт-Петербург). 7 августа 1918 года сдан на долговременное хранение в порт. Летом 1921 года «Адмирал Макаров» использовался как штабной корабль старшего морского начальника в г. Петрограде. 15 августа 1922 года «Адмирал Макаров» был продан советско-германскому акционерному обществу «Деруметалл» на слом и осенью отбуксирован в Германию. 25 ноября 1925 года крейсер был исключён из списков РККФ.

Броненосный крейсер "Паллада" введён в эксплуатацию 21 февраля 1911 года и вошёл в состав 1-й бригады крейсеров эскадры Балтийского моря. В сентябре 1911 года совершил плавание в Копенгаген. С 8 по 20 сентября 1912 года крейсер участвовал вместе с линейными кораблями «Павел I», «Андрей Первозванный», «Слава», «Цесаревич», крейсерами «Рюрик», «Громобой», «Адмирал Макаров», «Баян» и 4 эсминцами в походе по маршруту Ревель - Портленд - Брест - Станвангер - Ревель. С началом Первой Мировой войны принимал участие в крейсерских операциях на коммуникациях противника в составе 1-й бригады крейсеров. 13 августа 1914 года «Паллада» и «Богатырь» открыли огонь по севшему в тумане на камни германскому крейсеру «Магдебург» и стоявшему у его борта миноносцу V-26. Позже водолазы нашли у борта «Магдебурга» выброшенные за борт сигнальные книги и шифры и передали их британскому Адмиралтейству, что сыграло решающую роль в раскрытии военно-морского кода Германии. 6 сентября 1914 года «Паллада» и «Баян» несли дозорную службу на меридиане Дагерорта. С 27 по 29 сентября 1914 года «Паллада» сопровождала броненосный крейсер «Рюрик», на котором адмирал Н.О.Эссен производил глубокую разведку. 30 сентября 1914 года при возвращении из дозора в устье Финского залива крейсер "Паллада" был торпедирован германской подводной лодкой «U-26» под командованием капитан-лейтенанта фон Боркхейма и затонул со всем экипажем (537 человек) в результате детонации боезапаса.

Броненосный крейсер "Баян II" введён в эксплуатацию в 1911 году и вошёл в состав 1-й бригады крейсеров эскадры Балтийского моря. В сентябре 1911 года совершил плавание в Копенгаген. С 8 по 20 сентября 1912 года крейсер участвовал вместе с линейными кораблями «Павел I», «Андрей Первозванный», «Слава», «Цесаревич», крейсерами «Рюрик», «Громобой», «Адмирал Макаров», «Паллада» и 4 эсминцами в походе по маршруту Ревель - Портленд - Брест - Станвангер - Ревель. С началом Первой Мировой войны принимал участие в крейсерских операциях на коммуникациях противника в составе 1-й бригады крейсеров. 14 августа 1914 года находившиеся в дозоре «Баян» и «Адмирал Макаров» завязали артиллерийскую дуэль с германским броненосным крейсером «Аугсбург». 6 сентября 1914 года «Баян» и «Паллада» несли дозорную службу на меридиане Дагерорта. 30 сентября 1914 года при возвращении из дозора в устье Финского залива крейсер "Баян" открыл по лодке потопившей "Палладу" огонь ныряющими снарядами и этим помешал ей выйти в повторную атаку. 31 декабря 1914 года «Баян», «Рюрик» и «Адмирал Макаров» прикрывали постановку мин с крейсеров «Олег» и «Богатырь» у о. Борнхольм. 1 января 1915 года «Баян», «Рюрик» и «Адмирал Макаров» прикрывали постановку мин с крейсера "Россия" к северу от маяка Аркона. В ночь на 24 апреля 1915 года «Баян» и «Адмирал Макаров» с крейсерами «Олег» и «Богатырь» прикрывали миноносцы, ставившие мины у Либавы. 19 июня 1915 года «Баян», находившийся ближе к противнику, открыл огонь по германскому броненосному крейсеру «Роон» из двух 203-мм орудий. В результате артиллерийской дуэли "Баян" получил одно попадание в борт в районе правого шкафута между 61-м и 65-м шпангоутами, а "Роон" три попадания в носовой и кормовой частях. 18 июля 1915 года "Баян" в составе 1-й бригады крейсеров вместе с «Рюриком» и дивизионом миноносцев обеспечивали переход линкора «Слава» в Рижский залив через Ирбенский пролив. 16 октября 1915 года «Баян», «Адмирал Макаров», «Богатырь» и «Олег» в сопровождении миноносцев вышли в Ботнический залив для поиска германских пароходов, вывозивших железную руду из Швеции. В результате был захвачен и приведен в Раума германский пароход «Фраскатти». С 29 октября 1915 года "Баян" в составе отряда крейсеров участвовал в постановке минного заграждения на путях германского флота и военных перевозок к югу от острова Готланд. В июле 1916 года «Баян» и «Адмирал Макаров» вместе с линкором «Цесаревич» и крейсерами «Аврора» и «Диана» по углубленному Моонзунду перешли в Рижский залив. В ноябре 1916 года «Баян» сопровождал линкор «Андрей Первозванный» и крейсер «Рюрик» из Гельсингфорса в Кронштадт. Зимой 1916/17 года «Баян» прошёл перевооружение на Русско-Балтийском судостроительном заводе в г. Ревеле (Таллин). На верхней палубе между машинным световым люком и грот-мачтой на 106-м шпангоуте по диаметральной плоскости установили 203-мм орудие со щитом, а на 50 - 51-м и 77 -78-м шпангоутах установили по два 152-мм орудия. Порты демонтированных 75-мм орудий заделали. Осенью 1917 года крейсер участвовал в обороне Моонзунских островов. 4 октября 1917 года "Баян" вместе с линкорами "Слава" и "Гражданин" участвовал в бою с немецкими тральщиками и прикрывавшими их германскими линкорами «Кениг» и «Кронпринц». В течение 13 минут по "Баяну" было выпущено восемь трехорудийных залпов из 305-мм орудий. Один снаряд попал под носовой мостик, пробил верхнюю палубу в правом командном гальюне, прошел через малярную, пробил броневую палубу около барбета носовой 203-мм башни и разорвался в тросовом отделении при ударе о бухту стального троса. Взрывом разрушило переборки, помещения шкиперской и провизионной кладовых, повредило восемь шпангоутов и внутреннюю обшивку двойного борта, сдвинуло две 90-мм броневые плиты. После боя задевая носом грунт на узком фарватере крейсер ушел в Гельсингфорс (Хельсинки). 25 октября 1917 года "Баян" вошёл в состав советского Балтийского флота. Зиму 1917/18 года «Баян» провел в Ревеле (Таллин). 25 февраля 1918 года крейсер совершил переход в составе отряда крейсеров и транспортных судов из захваченного немецкими войсками Ревеля (Таллин) в Гельсингфорс (Хельсинки). В апреле 1918 года переведён в Кронштадт. 16 мая 1918 года крейсер «Баян» поставлен в резерв в г. Петрограде (Санкт-Петербург). В 1919 году во время наступления войск генерала Юденича на Петроград орудия «Баяна», стоявшего на Неве, подготовили к стрельбе по южным подступам к городу. 1 июля 1922 года «Баян» был продан советско-германскому акционерному обществу «Деруметалл» на слом и осенью отбуксирован в Германию. 25 ноября 1925 года крейсер был исключён из списков РККФ.

Строились броненосные крейсера на верфи Ла-Сейн в г. Тулоне ("Адмирал Макаров") и на Адмиралтейском заводе ("Баян" и "Паллада") в г. Санкт-Петербурге.

Головной броненосный крейсер "Адмирал Макаров" вступил в строй Балтийского флота в 1908 году.

Тактико-технические данные броненосных крейсеров типа "Баян" Водоизмещение:

нормальное 7900 тонн, полное 8240 тонн.
Длина наибольшая:	137 метров
Длина по КВЛ:	135 метров
Ширина наибольшая:	17,6 метра
Ширина по КВЛ:	17,5 метра
Высота борта в носу:	14,3 метра
Высота борта по миделю:	12,2 метра
Высота борта в корме:	12,2 метра
Осадка по корпусу:	6,5 метра
Силовая установка:	2 паровые машины по 6800 л.с., 26 водотрубных котлов системы "Бельвилля", 2 винта ФШ, 1 руль.
Электроэнергетическая система:	постоянного тока 105 В, 4 пародинамо-машины "Вольта" общей мощностью 53 кВт.
Скорость хода:	полная 21 узел, экономическая 14 узлов.
Дальность плавания:	2100 миль при 14 узлах.
Автономность:	7 суток при 14 узлах.
Мореходность:	нет данных.
Вооружение:	.
артиллерийское:	2х1 203-мм, 8х1 152-мм и 20х1 75-мм орудий Канэ, 4х1 57-мм пушек Гочкиса и 4х1 пулемёта Максима.
торпедное:	2х1 450-мм подводных ТА.
Экипаж:	572 человека (17 офицеров, 4 классных чиновника, 11 кондукторов).

Всего построено броненосных крейсеров с 1908 г. по 1911 г. - 3 единицы.

Боевые корабли мира

Тех. редактор Ю.В. Родионов

Лит. редактор СВ. Смирнова

Корректор М.А. Леонов

Корабли и сражения (позднее “Боевые корабли мира”)

Издатель выражает благодарность В.В. Арбузову и Д.М. Васильеву за предоставленные фотографии

ISBN 5-902236-23-1

С-Пб.: Издатель М.А. Леонов, 2005. - 92 с: илл.

В истории кораблестроения “Баян” представляет тип первого и единственного перед войной, корабля принципиально нового поколения русских броненосных крейсеров. Он же оказался родоначальником самой большой серии кораблей этого класса в дореволюционном флоте.

На 1–4 страницах обложки даны фотографии крейсера “Баян” в различные периоды службы.

Введение

Проектом “Баяна” русский флот совершал явно назревший к концу XIX в. переход от сооружения одиночных океанских рейдеров к крейсеру для тесного взаимодействия с эскадрой линейных кораблей. Это был верный шаг в правильном направлении, и можно было только радоваться удачно совершившемуся переходу флота на новый, более высокий, отвечающий требованиям времени уровень крейсеростроения. Но все оказалось не так просто и оптимистично. Среди построенных перед войной крейсеров “Баян” оказался один, и выбор его характеристик, как вскоре выяснилось, был не самым оптимальным.

Вопрос о том, почему так получилось, составляет одну из загадок истории отечественного кораблестроения, которая до сих пор остается нераскрытой.

Для широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

1. Четыре проекта

В богатейшем, бескрайнем собрании документов РГА ВМФ в Санкт-Петербурге, наряду с необъятными - размером с оконное стекло - альбомами чертежей кораблей, башенных установок, крепостей и карт городов, выделяются увесистые (до 1000–1500 листов в двухтомниках за каждый год только по кораблестроению), в кожаных переплетах фолианты журналов (протоколов) МТК. В них основная масса результатов административнотворческой деятельности главного инженерно-технического учреждения флота. Временами весьма обстоятельные, подчас подозрительно краткие, журналы в своих протоколах раскрывают истоки большинства проектов кораблей флота.

Один из них (РГА ВМФ, ф. 421, оп. 8, д. 58, л. 325–333) открывает существо оснований для проектирования крейсера “Баян”, ход мыслей и мотивы тех, кто решал судьбу проекта. Было бы чрезвычайно полезно этот и подобные журналы опубликовать в виде сборника документов. Только с появлением этих публикаций можно будет в полной мере прочувствовать и оценить обстановку тех дней.

За этим отчетом последовали другие, в которых явно было видно, как кораблестроение все глубже тонуло в бюрократическом болоте. Обсуждение проектных инициатив французской фирмы давало шанс миновать это болото.

Обсуждение задания на проектирование нового корабля водоизмещением 6–7 тыс. т, отмечалось редкой в истории отечественного кораблестроения обстоятельностью и, казалось, должно было гарантировать безошибочно оптимальное решение. Вопрос, однако, заключался в том, насколько взгляды ответственных лиц флота и кораблестроения, решавших судьбу проекта, соответствовали требованиям времени, состоянию техники, тактики и перспективам их развития. Вторым и, может быть, еще более важным фактором, влияющим на судьбу проекта, была и личная заинтересованность в его заказе со стороны “главного начальника флота и морского ведомства”, его императорского высочества великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича. Об этом свидетельствовало, в частности, данное свыше указание о постройке нового корабля непременно во Франции. Многозначительно было и активное участие, которое в обсуждении проектов принял адъютант великого князя капитан 1 ранга А.М. Абаза (1853–1917).

Командуя строившимся тогда на верфи и заказанным по выбору великого князя крейсером “Светлана”, А.М. Абаза играл, по-видимому, роль особо доверенного представителя русского флота и своего главного начальника. Тогда же, видимо, и начались закулисные переговоры о заказе, который должен был продолжить сотрудничество с так привлекшей внимание великого князя французской фирмой. Показательно, что в этих инициативах вовсе не упоминались ни военно-морской агент во Франции, ни отвечающий за программы судостроения и боеготовность флота ГМШ.

От адъютанта великого князя и была получена информация о готовности французского завода взять на себя постройку крейсера для русского флота в соответствии с его заданием. Усилиями адъютанта и, несомненно, при поддержке великого князя, французский проект вне всяких программ судостроения “продавливался” по крайней мере трижды. Обнаруженные документы свидетельствуют, что еще в 1896 г. проект “цитадельного крейсера” А.М. Абаза представлял великому князю (не уточняется, однако, было ли это во Франции или в России). Чертежи крейсера и его модель, привезенные из Франции, А.М. Абаза показывал затем Управляющему Морским министерством в Петербурге. Какие при этом велись переговоры и какие совершались частные беседы между двором великого князя и структурами морского ведомства - сведений в архивах, конечно же не встречается.

Видимой частью этого айсберга оказались сохранившиеся в РГА ВМФ протоколы двух заседаний по обсуждению проектов, состоявшихся в Морском министерстве в апреле и мае 1897 г. В журнале также была представлена широкая картина взглядов специалистов МТК на состояние проектирования легких крейсеров на исходе XIX в. В них просматриваются также и корни заблуждений, проявившиеся вскоре при выборе типов кораблей для принятой в конце 1897 г. программы “для нужд Дальнего Востока”.

Журнал № 58 начинался извлечением из записки А.М. Абазы от 17 марта 1897 г. с его собственной оценкой четырех полученных от французской фирмы проектов. Вместе с доводами об исключительных достоинствах “цитадельного крейсера” упоминалась состоявшаяся ранее демонстрация его чертежей и модели Управляющему Морским министерством. При водоизмещении 5500 т крейсер должен был развивать скорость 22 или 24 узла (с соответствующей корректировкой толщины брони) и запасом угля, позволяющим достичь 12000-мильной дальности плавания. В журнале отмечалось, что "г-н Абаза позволяет себе очень настаивать на исключительно хороших качествах этого крейсера”. Так, подчеркивалось наличие броневой палубы, коффердамов и непроницаемых переборок “в очень большом числе”.

Благодаря этим решениям, корабль, по мнению A.M. Абазы, “предоставлял условия лучшие, чем на любом существующем крейсере”. Сверх того, предусматривались еще бортовая броня и броневые траверзы между всеми орудиями. Броня, правда, была незначительная, но так как она является добавлением к “обыкновенной защите крейсеров”, то ее A.M. Абаза считал имеющей “свою силу”, чем обеспечивалась “некоторая защита людей хотя бы от мелкой артиллерии”. Это отличало цитадельный крейсер от “Светланы”, которая из-за отсутствия защиты потеряет в бою много людей. Чрезвычайным достоинством цитадельного крейсера он считал ход 22–24 уз - “небывалый на крейсерах такого размера”. В особенности важным был запас угля для 12000-мильного плавания, чего, подчеркивал A.M. Абаза, не удается достигать на крейсерах водоизмещением даже более 12000 т.

Удачным считал он расположение артиллерии, из которой семь больших орудий могли вести огонь на нос по килю и пять на корму тоже по килю. Такое удачное расположение, напоминал он, “имеет для крейсера большое значение”. Такое энергичное отстаивание экспериментального, судя по всему, типа корабля, не могло не вызывать предположений о каком-то особом сговоре адъютанта с фирмой. Возможно, она хотела за счет русских (как это не раз бывало при заграничных заказах) приобрести опыт сооружения подобного корабля. Литература и документы никаких объяснений позиции адъютанта не содержат.

БРОНЕНОСНЫЙ КРЕЙСЕР 1 РАНГА БАЯН. Масштаб модели 1:200.

Среди кораблей – участников русско-японской войны – «Баян» по праву считается лучшим представителем класса броненосных крейсеров отечественного флота. Работы на верфи Ла-Сен близ Тулона начались в конце 1898 года. 21 декабря 1898 года император Николай II присвоил строящемуся крейсеру имя «Баян». Официальная закладка состоялась 26 июня 1899 года, одновременно с эскадренным броненосцем «Цесаревич». К этому времени на стапеле уже было собрано днище крейсера, установлены шпангоуты выше броневой палубы. Спуск на воду состоялся 30 мая 1900 года.

30 марта 1902 года комиссия под председательством капитана 1 ранга Григоровича начала приемку крейсера.

24 апреля на «Баян» прибыли 370 человек команды и четыре офицера. Французские власти отнеслись с большим вниманием к организации переезда экипажа от Дюнкерка до Тулона, выделив отдельный поезд со специальными сопровождающими. По всему маршруту жители приветствовали русских моряков, на станциях устраивались манифестации. В Лионе на платформе был построен почетный караул с оркестром.

8 мая «Баян» вышел в море на заводскую пробу, но вынужден был вернуться из-за выхода из строя рулевого привода. Приемные ходовые испытания затянулись до конца года из-за доводки котлов.

16 декабря 1902 года был подписан заключительный приемный акт, в котором указывалось, что «крейсер выполнил все условия приемных испытаний и никоим штрафам не подлежит».

1 января 1903 года стоявший на Тулонском рейде «Баян» поднял Андреевский военный флаг, гюйс, вымпел и вступил в кампанию. 23 февраля командир крейсера получил телеграмму с приказанием немедленно следовать в Бриндизи за великим князем Борисом Владимировичем и греческим принцем Андреем Георгиевичем и доставить их в Пирей. Великий князь расположился на борту крейсера в адмиральских помещениях, днем посещал Афины. В марте именитый пассажир прибыл на «Баяне» в Неаполь. Затем вместе с эскадренным броненосцем «Император Николай I» и канонерской лодкой «Храбрый» «Баян» совершил переход в Алжир и принял участие в торжествах в честь президента Франции.

19 июля капитан 1 ранга Вирен получил секретное приказание начальника ГМШ контр-адмирала З.П.Рожественского «экстренно» после императорского смотра отправиться на Средиземное море и оттуда в составе отряда контр-адмирала А.А.Вирениуса вместе с эскадренными броненосцами «Цесаревич», «Ослябя», «Император Николай I» следовать в Порт-Артур для усиления эскадры флота Тихого океана.

25 июля 1903 года «Ослябя» и «Баян» вышли из Кронштадта? но далее пути их расходились. «Баяну» было предписано зайти во Францию, а «Ослябе» в Англию. В Шербуре Вирен получил телеграмму Рожественского с приказанием идти дальше, не ожидая броненосца.

В греческом порту Порос «Баян» встретился с броненосцем «Цесаревич», и 25 сентября они вместе направились в Порт-Саид.

За время боя с японскими броненосцами и броненосными крейсерами «Баян» получил десять попаданий снарядов (калибром от 152 мм и выше) и 350 осколков. Пробоины площадью от 1,3 до 1,5 м не сказались на его боеспособности.

14 июля при возвращении на внутренний рейд «Баян» подорвался на мине. Взрыв произошел с правого борта. Ремонтные работы заняли около двух месяцев (с 23 июля по 15 сентября) и проводились сначала в сухом доке, а затем на плаву.

С 19 сентября японцы начали обстрел внутреннего рейда, порта и города из мощных гаубиц. 27 сентября в «Баян», стоявший под Золотой горой в Восточном бассейне, попало четыре 280-мм снаряда. Один из них пробил верхнюю палубу напротив входа в левую машину на 17-м кормовом шпангоуте, причинив значительные повреждения. 11 октября один из двух попавших в крейсер бронебойных 120-мм снарядов пробил верхнюю и батарейную палубы и разорвался в жилой палубе.

Только с 27 сентября по 18 октября в крейсер попало шесть 280-мм снарядов и десять среднего калибра. Несмотря на сложные условия, повреждения исправлялись, корабль поддерживался в боеспособном состоянии и мог выйти в море.

22 ноября японцы захватили важнейшую позицию обороны - гору Высокую и уже корректировали с нее свою стрельбу. Началось уничтожение наших кораблей в Западном бассейне. В этот день затонул броненосец «Полтава», 23-го - «Ретвизан», 24-го - «Пересвет», «Победа», крейсер «Паллада».

25 ноября японцы перенесли огонь в Восточный бассейн по стоявшему у стенки под Золотой горой «Баяну». Пришлось срочно выгружать боезапас и продовольствие. Утром 25-го к началу бомбардировки на корабле остались лишь несколько необходимых специалистов, вся команда была сведена на берег в безопасные места. Расстрел крейсера начался утром и продолжался до 17 часов. За это время в него было выпущено около 320 280-мм и 152-мм снарядов. В «Баян» попало около десяти. В жилой палубе, в опасной близости от погребов, вспыхнуло несколько пожаров. Пришлось затопить оба 203-мм и все носовые погреба, крейсер получил дифферент и сел носом на грунт. Подводных пробоин не было, но из-за увеличения осадки вода стала поступать через пробоины в надводном борту. Много снарядов взорвалось о боны, прикрывавшие борта крейсера. С наступлением темноты снова выгружали 152-мм снаряды и заряды, и к утру все пригодные для стрельбы боеприпасы были отправлены на берег.

26 ноября японцы продолжили расстрел «Баяна». С началом бомбардировки пришлось остановить все вспомогательные механизмы, команда сошла на берег. До 11 часов в крейсер попало около десятка 280-мм снарядов, он накренился на левый борт до 15е и сел на грунт. Все помещения жилой палубы оказались затоплены.

После занятия Порт-Артура японцы подняли «Баян». В 1906-1908 годах крейсер прошел восстановительный ремонт в Майдзуру и с новыми котлами Миябара и орудиями Виккерса (2 203-мм; 8 152-мм, 16 76-мм) под названием «Асо» вошел в состав японского флота.

В 1913 г. демонтировали 8-дюймовые башни, а на их месте установили по одному палубному 6-дюймовому орудию со щитом, причём кормовое орудие подняли на специально возведённую для этого надстройку. Представляя собой, видимо еще значительную боевую ценность, корабль не был продан России в 1916 г., как произошло с бывшими крейсером “Варяг” и броненосцами “Полтава” и “Пересвет”.

В 1920 г. прежний “Баян” был перестроен в Йокосуке в минный заградитель, способный нести до 420 мин. Исключён из списков флота 1 апреля 1930 г. и переименован в “Хай Кан №4” (“исключённое судно №4”). Потоплен 8 апреля 1932 г. во время практических стрельб орудийным огнём тяжёлого крейсера “Миоко”.

Технические характеристики

Длина между перпендикулярами:…………………………………135 м

Ширина наибольшая при миделе:…………………………………17.40 м

Среднее углубление:…………………………………………………..6.70 м

Водоизмещение:………………………………………………………..7800 т

Артиллерия:……………………………………………………………….2 – 203 мм; 8 -152-мм, 20 – 75-мм, 8 – 47-мм, 2 – 37-мм

Бронирование:

пояс по ВЛ…………………………………………………………………..200-100 мм,

верхний пояс и каземат…………………………………………………80 мм,

палуба – 50 мм, барбеты……………………………………………….170 мм,

башни………………………………………………………………………..150/30 мм,

рубка………………………………………………………………………….160 мм

Мощность механизмов:………………………………………………..16 500 л.с.

Скорость:…………………………………………………………………….20,9 уз.

Инструкция по сборке бронекосного крейсера I ранга “Баян”

Основной концепцией данной модели является возможность изготовления максимального количества элементов только из бумаги. Исключение составляет только такелаж и леерное ограждение, которые изготавливаются из ниток.

Некоторая схематичность мелких деталей (шлюпбалки, стволы орудий, рангоут) компенсируется ощущением единства материала и при аккуратном изготовлении эти элементы модели с расстояния от40-50 см смотрятся более реалистично, чем проволочные и деревянные.

Моделисту, работающему с бумагой, желательно понимать, что этот материал не только и не столько ускоряет процесс создания модели и снижает ее трудоемкость по сравнению с традиционными материалами. Материал самоценен. Зритель, глядя на готовую модель, мысленно или вслух произносит: “И это все… из бумаги?!” Включение же металлических и деревянных деталей сразу превращает бумагу в некий дешевый заменитель.

По этой же причине не рекомендуется рассчитывать на маскировку дефектов сборки окраской, особенно подводной части корабля. Ощущение бумаги» не только прощающей, но делающей своеобразным достоинством некоторую граненостъ поверхности исчезнет после первого же слоя краски, а получить действительно гладкую поверхность можно лишь в результате многократных шпаклевок и полировок.

Единственное исключение составляет желательность и даже необходимость подкраски торцов вырезанных деталей цветом их основной поверхности. Лучше всего для этой цели подходят фломастеры.

Модель может быть выполнена как с подводной частью, так и по ватерлинию. Оба варианта имеют свои плюсы. Выполнение подводной части требует особой аккуратности и технических навыков, но при наличии таковых именно здесь можно продемонстрировать все возможности бумаги как материала моделирования.

Исполнение модели без подводной части, по ватерлинию, значительно облегчает процесс сборки. Кроме того, корабль предстает перед нами так. как мы могли бы видеть его в реальности.

Условные обозначения:

Номера деталей всегда находятся в прямоугольной рамке. Номер без рамки обозначает место, к которому приклеивается деталь сданным номером. В деталях набора, стыкуемых с помощью прорезей, обозначение вставляемой детали находится рядом с прорезью.

Буквы “R”и “L” дополняющие цифровое обозначение, обозначают принадлежность детали соответственно к правому (R) или левому борту (L). Такие детали всегда имеют пару.

Буква “W” обозначает участок, который следует вырезать из детали, не нарушая ее внешнего контура. Как правило, это удобнее сделать в первую очередь, до отделения детали от листа.

Любой сгиб детали всегда желательно предварительно надрезать. Там, где это необходимо сделать с высокой точностью, поставлены черточки-засечкидлиной 1 мм. В обязательном порядке такими засечками, а также обводкой тыловой стороны снабжаются двухсторонние детали.

1 этап сборки

Разогнув скрепки, разобрать брошюру на листы. Разделить листы по месту сгиба.

Листы с номерами 1,3,4,6, верхнюю часть л иста 2, а в случае создания мод ел и с под вод ной частью и л ист 5 наклеить на картон толщиной 1 мм.

В случае пользования клеем на водной основе типа ПВА следует обратить особое внимание на предупреждение деформаций листов: клей наносится только на картон, склеенная пара картон-бумага немедленно отправляется под пресс и выдержится там до полного исчезновения ощущения сырости.

Из деталей 001-004 склеивается ватерлиния. Склеивание производится встык с подкреплением шва полосками тонкой бумаги. На серые полосы на клею устанавливаются шпангоуты 005-014. В их прорези вставляются носовой и кормовой участки диаметральной плоскости 015 и 016 и прикпеиваются к ватерлинии в местах контакта. Далее следуют шпангоуты 017 и 018 и продольные связи 019*021. Все детали должны входить друг в друга с очень легким усилием, шпангоуты * остаться вертикальными, а ватерлиния – плоской, плотно прилегающей к поверхности, например, стола.

В порядке нумерации в шпангоуты вклеивается верх броневого пояса 022-031, батарейная палуба 032-043 и носовой шпангоут 044. Большинство деталей здесь парные, склеивание их друг с другом для образования уступа (а. при необходимости, и просушку под прессом) необходимо проводить до монтажа на шпангоуты.

Главная палуба 046-049 склеивается встык с подкреплением бумажной полоской снизу, а далее после высыхания швов под прессом приклеивается на торцы шпангоутов и продольных связей.

2 этап сборки (при создании модели без подводной части пропустить)

Снизу к ватерлинии точно под надводными приклеиваются подводные части шпангоутов. Черные квадратные точки на кормовых шпангоутах предназначены для моделистов, несогласных с вводной частью данной инструкции и решивших заменить гребные валы из бумаги на деревянные палочки или металлические спицы. В этом случае следует превратить их в отверстия соответствующего диаметра до монтажа на ватерлинию.

Немедленно после монтажа шпангоутов следует осуществить монтаж килевой рамы 063-067 {от оконечностей к миделю), продольных связей 06В-071 и детали 072. В местах их контакта с ватерлинией – приклеить.

До полного высыхания клея важно осуществить контроль сборки. Линия киля должна быть абсолютно прямой, шпангоуты – перпендикулярны ватерлинии.

3 этап сборки (при создании модели без подводной части пропустить)

Вырезать детали обшивки 101 -111 Докрасить их торцы красным фломастером и придать необходимую форму. Можно также окрасить торцы шпангоутов акриловой или гуашевой краской. Монтаж обшивки вести в порядке нумерации от миделя к оконечностям.

Скуловые кили имеют в сечении форму треугольника и приклеиваются к обшивке без клапанов, ‘’на торец”.

На этом этапе также желательно сделать подставку {детали 140-145).

4этап сборки

На этом этапе удобнее отложить окончание обшивки и смонтировать основные объемы на главной палубе – детали 150-199. Единственная потенциальная проблема на этом этапе – опредепение мест сгиба в развертках рубок. Внимательно изучите схему сборки!

5 этап сборки

Обшивка надводного борта 200-219 ведется в порядке нумерации и может вызвать проблемы только в кормовой части в случае неточного исполнения шпангоутов.

Заканчивается сборка обшивки монтажом броневого пояса 112-113, Эти детали представлены в двух вариантах: широкий – для модели с подводной частью (низ пояса клеится поверх обшивки), и узкий для модели без подводной части. Порядок монтажа-от носа к корме.

6 этап сборки (при создании модели без подводной части пропустить)

Винты и руль, завершающие работу с подводной частью требуют большой аккуратности и тщательности исполнения. Детали 124 и 125 должны иметь в сечении линзообразную форму. Лицевую и тыловую стороны гребных лопастей можно просто склеить между собой, а можно также придать им объем, изогнув вырезанную лицевую сторону, приклеив по контуру к плоской тыловой стороне и затем вновь обрезав по контуру.

7 этап сборки

Дымовые трубы представляют собой комбинацию из двух цилиндров, соосность которых достигается вставками 376, приклеенными к внутреннему цилиндру (окрасить изнутри черным). К рубкам сначала приклеивается внешний цилиндр, а вовнутрь его вставляется уже собранная комбинация из остальных деталей. 1-я труба имеет по бокам плоские участки, что достигается приклеиванием к внутреннему цилиндру картонных накладок 377 и приклеивания их же к внешнему цилиндру.

До монтажа труб на рубки желательно проколоть отверстия под растяжки. Торцы всех черных деталей обработать фломастером.

8 этап сборки

Итак, крейсер приобрел основные очертания, прочно стоит на подставке (или на столе) – следующим этапом будут мел кие детали борта, палубного оборудования, артиллерии, рангоута и т.п. Регламентировать порядок их сборки представляется нам излишним. Стоит обратить внимание только на некоторые тонкости.

Релинговое ограждение, затянутое парусиной, сначала вырезается, а потом склеивается. Его наружная сторона на 0,5 мм больше внутренней. Этим излишком ограждение и закрепляется на основании.

Противоторпедная сеть состоит из трубок 259-260 г примятых на концах для уменьшения диаметра.

Детали рангоута – стеньги, реи, гафель, штоки (все, кроме мачт) – имеют V-образное сечение и требуют подкраски торцов, обратной стороны и очень тщательного сгибания.

9 этап сборки

Изготовление шлюпок начинается с монтажа полосы 485 на обшивку (изображение у обшивки шлюпки внутри!). Согнув полосу 485 пополам, начинаем приклеивать ее снаружи к борту шлюпки от носа к корме. Дойдя до разреза, изгибаем обшивку так, чтобы разрез исчез, и, продолжая приклеивать полосу 485, фиксируем это положение. Сложность состоит в том, чтобы повторить эту операцию для другого борта и для другой шлюпки, создав такую же кривизну поверхности.

Дальнейший процесс сборки шлюпок представлен на схеме и сложности не представляет

10 этап сборки

Такелаж – последний этап сборки модели. Штаги и ванты каждой мачты лучше натягивать одновременно во избежание ее перекоса. Все нити, крепящиеся к трубам, желательно начинать монтировать именно с крепления к трубе.

Релинговое ограждение создается при помощи кондуктора, собираемого из деталей 498 и 499. После натяжения нити пропитываются лаком или клеем (например, жидким ПВА), а после его высыхания разрезаются и монтируются на палубу бака, юта и марсовые площадки.

Желаем Вам удачной сборки и удовольствия от полученного результата.

Материалы для сборки модели БРОНЕНОСНЫЙ КРЕЙСЕР 1 РАНГА БАЯН (скачать)

Заметили ошибку? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter , чтобы сообщить нам.

Прим. OCR: Имеются текстовые фрагменты в старой орфографии.

4. “Переодетый” “Патуа”

Задание на проектирование нового крейсера более месяца, однако, не покидало Петербург. Были ли тому причиной ожидание августейшего решения генерал-адмирала, внутренние трения между МТК, ГМШ или, может быть, переговоры с французской фирмой, но за время с 7 мая по 11 июня 1897 г. проектное задание успело приобрести весьма весомые добавления. Мотивы и инициаторы этих изменений в документах не выяснены, странным был и какой-то косвенный - словно все хотели уклониться от прямой причастности к заказу - способ передачи фирме измененного проектного задания. Оно было отправлено при письме “За начальника ГМШ” вице-адмирала Я.А. Гильтебрандта (1842–1915) на имя командира крейсера “Светлана”. Этим письмом от 11 июня 1897 г. A.M. Абазе секретно препровождались копии журнала МТК от 29 апреля 1897 г. № 58 и журнала совещания под председательством “Управляющего Морским министерством по вопросу о заказе нового крейсера для Балтийского флота”.

В письме ГМШ говорилось, что эти два документа были доложены генерал-адмиралу, и он подтвердил ограничение водоизмещения крейсера 6700 тоннами. Повышения этого ограничения свыше 7000 т не допускалось. “В развитие постановления совещания по вопросу о заказе нового крейсера” штаб по приказанию Управляющего добавлял: 1) При необходимости перейти предел 6700 т фирма-проектант об увеличении водоизмещения до 7000 т должна была испросить разрешение Управляющего. 2) ”Ввиду особой важности сохранить за новым крейсером намеченный район плавания 10-уз скоростью министерство соглашалось принять на корабль добавочный запас угля с перегрузкой до 50 % от нормального запаса. 3) Напоминалось о необходимости обеспечить “общее хорошее бронирование борта для лучшей защиты от артиллерии”. Оно, как это уже на совещании указывал Главный инспектор кораблестроения, должно было над ватерлинией иметь высоту не менее 16 % ширины корпуса, то есть до палубы первой над карапасной или верхней. 4) “Чтобы при вмещении в крейсер всех наименованных в журнале совещания боевых элементов” фирма-проектант стремилась "поместить 8-дм орудия в закрытых башнях, подобно тому, как это сделано в проекте заводов Форж и Шантье, разработанных применительно к крейсеру “Патуа” и по водоизмещению не превышающих 6000 т. 5) Число погонных орудий требовалось довести до пяти.

Эти дополнения заставляют предполагать, во-первых, наличие каких-то дополнительных проектов (или переговорах о них) не упоминавшихся в документах, а во-вторых, несомненно, подсказанную фирмой замену на конструктивно и технологически более близкий фирме крейсер “Патуа”. Эти дополнения, которые, как сказали бы сегодня, были правильным шагом в верном направлении, но все же не составляли того принципиального изменения, которые привели бы к типу полноценных башенных крейсеров. Данью французской моде были одноорудийные башни, давно не применяемые в русском флоте. Явственно ощущается мучительная борьба в сознании специалистов Морского министерства между остававшейся в силе концепцией крейсерской войны и все более внятно понимаемыми задачами эскадренного сражения. И первая, как видно, несмотря на уменьшение водоизмещения (мастодонты классов “Рюрик” и “Пересвет” казались уже отходившими в сторону), все еще преобладала. И французы в правильном понимании назначения крейсера помочь не могли.

Весь последующий ход рассмотрения и корректировки проекта стал погружением в привычные повторявшиеся для каждого нового корабля болото и паутину бесконечных пересмотров малосущественных конструктивных решений и отступлений от ранее предъявленных требований. Эта бесконечная “пенелопина работа”, как выразился в свое время И.Ф. Лихачев, составляла главное содержание и цель существования МТК, прямо-таки купавшегося в перекройках проектов. Куда как проще, надежнее и дешевле было бы избрать какой- либо из имевшихся на мировом рынке западных образцов (как происходит ныне в заказе автомобилей, самолетов, видео- и оргтехнике) и дать на него заказ с учетом лишь очень несущественных замечаний и усовершенствований.

Собственные же проекты, обоснованные действительной государственной необходимостью, давно следовало упорядочить системой глубоко продуманных базовых эталонов, отвечающих принятой кораблестроительной программе. Так за проектом типа “Паллада” 1895 г. последовал яхтенный образец заказанной в том же году, ни на что не похожей “Светланы”, а теперь, снова на основе случайных воззрений адмиралов, заказывали и опять единичный образец крейсера с броневым поясом. А впереди предстояла неистовая вакханалия нового творческого восторга - заказ (вот была воистину работа государственной важности!) эскадренных броненосцев по шести существенно отличавшимся проектам.

Менее всего задумывался о проблемах судостроения “его превосходительство” Павел Петрович Тыртов. Этот заурядный чиновник в адмиральском мундире сумел особенно много наследить на всех высших должностях - в 1885–1891 гг. - помощником начальника ГМШ, в 1891–1893 гг. - начальником эскадры Тихого океана, в 1893–1896 гг. - начальником ГУКиС, в 1896–1903 гг. - Управляющим Морским министерством. Больше, чем кто- либо другой, он мог помочь флоту выбрать оптимальные типы перспективных кораблей в преддверии войны с Японией и не позволить флоту оказаться в том позорном состоянии полной неготовности к войне, в каком его застало японское нападение 27 января 1904 г. Но все эти предшествующие войне двадцатилетия он, как самый успешный агент вражеского влияния, неустанно душил все проявления инициативы и творчества.

“Его превосходительство” оказался не в силах добиться от МТК ни сжатых сроков и делового, а не мелочно-въедливого рассмотрения проектов, пи даже совсем, казалось бы, не требовавшего расходов директивного установления в проектах запаса водоизмещения. На нем, вплоть до 5 % нормы, не раз настаивали на совещаниях особо дальновидные адмиралы. Этой характеристики не оказалось, однако, в таблицах, прилагаемым к проектам крейсеров при их рассмотрении журналом МТК по кораблестроению от 12 декабря 1897 г. № 137. В этот день обсуждению (на 12 страницах журнала, подвергались три проекта, которые в октябре-ноябре 1897 г. поступали из Франции.

Два проекта (7550 т и 7800 т) Гаврского и Тулонского отделений Средиземноморской фирмы и один (6741 т) Луарского общества сопоставляли с проектом типа “Дианы” (6682 т). Более реально оправданным признали проект Тулонского общества, в котором (в скобках сведения по типу “Диана”) составляющие нагрузки (в процентах от водоизмещения) распределялись следующим образом: корпус с принадлежностями и вспомогательными механизмами 39,93 (39,0), бронирование 18,97 (11,76), артиллерия 7,28 (5,65), минное вооружение и сетевое заграждение 0,51 (1,86), механизмы 17,82 (23,84), топливо 9,61 (11,97), остальные грузы: команда, провизия и вода, рангоут, якоря и цепи, снабжение, шлюпки, непредвиденные грузы и прочие 5,88 (5,92).

С неслыханной детализацией - в обширной на редкость таблице (по 50 характеристикам) были представлены сведения по механизмам проектов - трех средиземноморского общества (два Гаврского отделения, один Тулонского) и одного Луарского общества. В них значились размеры цилиндров и ход поршня, диаметры и шаг гребных винтов, число элементов в котлах и “экономайзеров”, число оборотов и скорость поршня, длина элементов и диаметр трубок в котлах, площадь колосниковой решетки и число индикаторных сил на 1 квадратный фут площади и т. д. Не было только критериев, по которым можно было сопоставлять и оценивать все эти характеристики, а с ними - и сами проекты. Удельные веса механизмов и удельные расходы топлива отличались в проектах несущественно, и предпочтение одного перед другим было совсем не очевидно. В полной мере этот выбор едва ли возможно обосновать и сегодня.

На решение в пользу Тулонского проекта повлияли, по-видимому, наибольший запас топлива - 1000 т (хотя это и было меньше 9,61 % приходившихся в таблице “весовых данных”) и готовность фирмы проводить испытания на контрактную 21-уз скорость при нормальном водоизмещении, наибольшим предусматривалось в этом проекте число котлов Бельвиля (26 вместо 24 в других проектах, и экономайзеров, хотя наибольшую нагревательную поверхность обещал 2-й вариант Гаврского общества с применением котлов Нормана-Сигоди. Оба Гаврских проекта рассчитывали достичь контрактной скорости лишь при уменьшенном (было такое тогда обыкновение среди фирм) “водоизмещении на пробе” (7550 т вместо 8995 и 6950 т вместо 7760 т нормального водоизмещения). В достижимость же такой скорости при нормальном водоизмещении 6742 т, как это рассчитывало Луарское общество (оно и запас угля предлагало лишь 800 т, может быть, из-за сравнения с типом 6731-тонной “Паллады”), просто не поверили. Темное это дело - тогдашняя (как впрочем и сегодняшняя) контрактная практика, где многое в мотивах решений оставалось скрыто от глаз постороннего.

(Боковой вид с указанием бронирования и вид сверху с указанием секторов обстрела орудий)

По этим или иным соображениям, но в итоге горячих дебатов, запечатленных для истории на 15 страницах текста и еще 4 страницах таблиц (новый показательный образец тогдашних методов принятия проектных решений), выбор склонился в пользу Тулонского проекта. Уже на следующий день на журнале № 132 появилась резолюция.

”…Его Высочество журнал одобрил, носовой подводный аппарат Его Высочество признает излишним. Войти в ближайшее сношение с Тулонским обществом для рассмотрения замечаний МТК и заключение контракта по представлении подробных спецификаций”. МТК тем временем с достойным изумления упрямством продолжал цепляться за высочайшее предписание ограничения водоизмещения 7000 т. Знать не желая о “законах развития морской силы” (статью под таким названием в мае 1898 г. опубликовал лейтенант Н.Н. Хладовский), подтверждавший объективную непреложность роста водоизмещения кораблей по мере их совершенствования от типа к типу и вовсе не оглядываясь ни на какие там ”О"Хиггинсы“, “Асамы” и 8000-тонные проекты все пытались “обжать” проект Тулонского крейсера по всем доступным произволу характеристикам.

Уменьшением ширины корпуса на 1,37 фут (отношение длины к ширине составляло 8), мощности механизмов с 16500 л.с. до 13485 л.с. (экономия 245 т) и запасов угля на 140 т, тотальным уменьшением толщины брони пояса ватерлинии (на 1 дм), башен и казематов, сокращением протяженности казематов и пояса по ватерлинии и т. д. героически “наскребли” 812 т крохоборской экономии.

В то же время не отступались от намерений в порядке уточнения проектных заданий нагрузить корабль дополнительными, почему-то забытыми ранее требованиями и усовершенствованиями. Они, впрочем, в известной мере диктовались активизацией творчества в МТК, произошедшей с принятием в декабре 1897 г. грандиозной программы судостроения “для нужд Дальнего Востока” и разработкой заданий на проектирование предусмотренных в ней проектов новых кораблей.

Неудивительно, что в числе первых претендентов на заказы оказался тот же самый завод в Ла Сейн, директор которого А. Лагань, вслед за Ч. Крампом из США, а, может быть, и ранее (тайны закулисья под шпицем и доныне остаются нераскрытыми) не раз, надо думать, побывал в Петербурге. Здесь в обход какого-либо международного конкурса он и получил заказ на постройку перевернувшего всю программу знаменитого “Цесаревича”. Этот проект фирма предложила министерству 26 мая 1898 г. 2 июня он поразительно немногословным, без всяких следов трений, журналом МТК № 62 был одобрен, а уже 8 июля 1898 г. состоялось подписание контракта.

Попутно решались дела и по проекту крейсера. Руководствуясь интересами скорейшего (в опережении конкурентов) получения заказа на постройку броненосца, фирма с редкой уступчивостью соглашалась с подавляющим большинством предъявляемых ей дополнительных требований. Так произошло при обсуждении чертежей, спецификаций и проекта контракта на постройку крейсера водоизмещением 7800 т. Из журнала № 54 от 16 мая 1898 г. и последующей записи, которую 22 мая по- французски директор фирмы Ла Сейн А. Лагань, находясь в Петербурге, представил в МТК, следовало, что изменения проекта требует увеличение нагрузки на 227,15 т. Фирма, при всей своей уступчивости, была согласна учесть в проекте конструктивные изменения, выражающиеся только в 170,08 т добавочной нагрузки. Она, правда, не учитывала еще, видимо, не вошедшую в практику (как это начали делать вскоре немецкие заводы) оценку соответствующего уменьшения метацентрической высоты.

Окончательный итог всем уточнениям подвели журналом МТК № 58 от 26 мая 1898 г. и резолюцией “Его превосходительства Павла Петровича”.

В журнале говорилось, что, рассмотрев написанную по-французски записку от 22 мая директора фирмы Форж и Шантье в ответ на постановления журнала № 54, МТК признает справедливость высказанных в ней возражений. Действительно, все предъявленные фирме дополнительные требования нельзя учесть “без значительного более или менее увеличения водоизмещения крейсера в 7800 т или уничтожения деревянной обшивки”. В этом случае, признавал МТК, все его требования могут быть исполнены “при назначенном водоизмещении крейсера в 7800 т”.

Не решившись обратить внимание начальства на более подходящий для противостояния с японским флотом тип крейсеров (уже был спущен на воду в 1989 г. “Асама”) на уже принятое для крейсеров новой программы исключение деревянной с медью обшивки, собравшиеся в лице двух присутствующих - председателя заседания - Главного инспектора судостроения Н.Е. Кутейникова и старшего судостроителя Н.Е. Титова при последующем одобрении председателя МТК вицеадмирала И.М. Дикова решение предоставляли на благоусмотрение Управляющего. И “его превосходительство” своим невероятно ужасным почерком (и всегда почему-то тупым карандашом), вынуждавшим почти ко всем его резолюциям прилагать выполненную писарем расшифровку, нацарапал: ”Предлагаемый крейсер строить без деревянной обшивки, чтобы не выходить из предела заданного водоизмещения. П. Тыртов 27/V 98”.

Судьба проекта была теперь решена уже безвозвратно.

3 июня 1898 г. из МТК напоминали в ГУКиС о согласии со многими доводами завода, но о кожухах дымовых труб повторялось прежнее требование: довести их по высоте до верхних кромок. По образцу, принятому в русском флоте, требовалось выполнить и боевую рубку. Ввиду отмены деревянной с медью обшивки корпуса в чертеже ранее утвержденного конструктивного мидель-шпангоута одобрялись внесенные фирмой изменения: увеличение высоты среднего внутреннего вертикального киля и флоров, устройство боковых килей, соединение листов стальной наружной обшивки вгладь на внутренних пазовых планках и с деревянной подкладкой под бортовую броню. Требовалось также предусмотреть не менее, чем 6-дм высоту ребер стоек за броней и найти место “для перевязочного пункта и помещения для раненых”, как это журналом МТК от 2 июня 1898 г. № 59 было предусмотрено для всех новостроящихся кораблей.

10 июня 1898 г. из ГУКиС в МТК сообщалось о готовности окончательного варианта контракта, а 26 июня из МТК в ГУКиС передали ведомость тех изменений, которые директор фирмы Лагань собственноручно внес в контракт в соответствии с предъявленными ему требованиями.

В соответствии с контрактом, подписанным 8 июля 1898 г. А. Лаганем и Начальником ГУКиС вице-адмиралом В.П. Верховским, крейсер должен был иметь длину между перпендикулярами 135,0 м, ширину на миделе по грузовой ватерлинии 17,5 м, глубину интрюма (высоту корпуса) от киля до прямой бимсов верхней палубы - 11,6 м, углубление при полной осадке 6,7 м. Дифферент отсутствовал. При полной нагрузке, не считая запаса 160 т пресной воды в двойном дне для питания котлов, водоизмещение должно было составлять 7 802 625 кг. (Время А.Н. Крылова, который, став председателем МТК, начал беспощадно бороться с подобной точностью в тысячах тонн, еще не наступило).

В его составе, перейдя уже на килограммы, к поставке фирмы относились 4 838 000 кг на “корпус с полным внутренним устройством и принадлежностью”, вместе с броней 1 390 900 кг на “паровой двигатель и воду в котлах” и еще 162 125 кг на разные предметы нагрузки и обеспечение установки артиллерийского (125 500 кг) и минного (4000 кг) вооружения не входили в состав поставки. Остальные грузы в 1 412 599 кг, включая 30 000 кг “разное”, 432 500 кг - “артиллерию”, 40 000 кг на “мины”, 70 000 кг на экипаж и 750 000 кг на уголь - в поставку не входили, то есть доставлялись заказчиком.

”Сила машин на 24-часовом испытании” должна была составлять 16 000 лс, скорость 21 уз. Корпус фирма обязывалась построить на своей верфи в Ла Сейн, машины в механических мастерских фирмы в Марселе (что, как оказалось, не вполне соответствовало действительности), котлы - в мастерских фирмы Делон-Бельвиль и К° в Сан- Дени около Парижа.

Обстоятельно оговаривались (сообразно степени отклонений от контрактных скорости и углубления) штрафные санкции. Допускалось увеличение до 7,16 м, но при условии, чтобы при нормальной нагрузке высота брони пояса на миделе была не менее 0,6 м. Ширина корпуса могла быть увеличена, но чтобы метацентрическая высота оставалась в пределах от 1,069 м до 1,333 м.

Срок постройки “в готовности для испытаний в открытом море” фирма выговорила 36-месячный со дня заключения контракта. Такая продолжительность могла быть связана с соответствующей уступкой в стоимости заказа, составлявшей всегда предмет особенно упорного торга. Сверх 36 месяцев фирма получала также весьма щедрый 4-месячный срок для проведения испытаний и приемки.

Стоимость заказа - 16 500 000 франков выплачивалась сообразно оговоренным 15 степеням готовности работ. Гарантия назначалась 12-месячная со дня приемки.

К контракту прилагался обстоятельный - из 103 пунктов - перечень одобренных Управляющим изменений и дополнений к проекту, предусмотренных журналами № 54 и 58 по кораблестроению. Пунктом первым вместе с отменой наружных деревянной (из тиковых брусьев - P.M.) и медной обшивок соответственно литыми стальными заменялись и все предусматривающиеся спецификацией бронзовые штевни, руль и другие примыкавшие к ним детали. Толщина наружной обшивки корпуса увеличивалась на 1,5 мм в одной трети длины и на 1 мм в оконечностях. Пояс брони требовалось установить на 100 мм тиковой подкладке. Оговаривалась подача в ванные, кроме соленой, также и пресной воды. Длина коек оговаривалась не менее, чем 2 м., телефоны из боевой рубки допускались только системы Колбасьева. Их тогда считали превосходящими западные образцы. Скорость подачи зарядов (один снаряд и два полузаряда) к 8-дм орудиям оговаривалась не менее 10–15 сек. Размеры боевой рубки увеличивались при сохранении прежней толщины брони. “Под защитой брони” (п. 102) должен был находиться и перевязочный пункт.

В одиннадцати отдельных спецификациях приводились все те же цифровые характеристики, удельные показатели всех систем корабля с размерами деталей, которые фирма обязывалась воплотить в своем проекте и которые исчерпывающе раскрывали его содержание.

В первой указывались главные элементы корабля, свод весовой нагрузки и требования к качеству материалов. Вторая - самая детализированная - характеризовала размеры корпуса и всех его главнейших деталей, третья - бронирование, в остальных описывались внутренние устройства помещений, рангоут, дельные вещи (в них включали трубопроводы всех систем и паропроводы двери, иллюминаторы, якорное, леерное и тентовое устройства), снабжение, электрические установки, вооружение, артиллерийское и минное, энергетическая установка.

Наружная обшивка корпуса имела толщину 10 мм, а под броней усиливалась вторым слоем такой же толщины, поперечный набор (шпангоуты, бимсы) ставился через 900 мм. Толщина флоров 8 мм. Корпус подразделялся на отсеки из водонепроницаемых переборок. Площадь погруженной части миделя готовившегося к постройке крейсера составляла 95,01 кв. м, площадь грузовой ватерлинии 1615,82 кв. м, водоизмещение на 1 см осадки - 16,572 т.

О высокой остроте обводов корпуса свидетельствовал коэффициент общей полноты - 0,501, который оказался даже меньше, чем у позднее заказанного более быстроходного крейсера “Варяг”, чей коэффициент составлял 0,53. Сильные заострения обводов и большая загруженность должны были помочь фирме достичь высокой по тем временам 21 уз скорости. Уверенно гарантировалась и остойчивость корабля.

В состоянии проектной нагрузки (водоизмещение 7802,626). Метацентрическая высота по расчету составляла 1,069 м, с приемом дополнительных 270 т угля и 165 т пресной воды - 1,134 м, при израсходовании запасов от состояния нормальной нагрузки (водоизмещение 6818,125 т) - 0,854 м.

Защита корабля выполнялась в виде коробки или броневого ящика (предложено корабельным инженером Э. Бертеном), продольные стенки которого составляли трапециевидного сечения 200/100 мм плиты бортового пояса по ватерлинии (в носу они сходились на форштевне, в корме имелся траверз на 52 шп. у подачной трубы башни такой же, как у пояса толщины), а крышу - состыкованная с верхней кромкой пояса броневая палуба. Ее образовали 30-мм хромоникелевые плиты, положенные на настил палубы из двух слоев листов судостроительной стали толщиной по 10 мм. Применить уже известную конструкцию скоса палубной брони к нижней кромки пояса по ватерлинии, что позволяло привлечь палубу к усилению бортовой защиты, не захотели. Это, как можно понимать, увеличивало вес палубы, осложняло технологию и нарушало идею “броневого ящика”. И МТК на скосах, видимо, не настаивал.

* Подробные сведения по спецификации, ввиду их почти полной идентичности с позднее построенными кораблями этого типа, будут приведены при описании крейсеров “Адмирал Макаров” и “Баян” с указанием на некоторые отступления от первоначального проекта.

(Продольный разрез корпуса и планы палуб с указанием расположения водонепроницаемых отсеков)

Пояс по ватерлинии имел высоту лишь 1,8 м, возвышался над водой на 0,6 м. За кормовым траверзом до баллера руля ниже ватерлинии шла броневая палуба из 30-мм плит, положенных на двухслойный настил общей толщиной 15 мм. На крыше броневого ящика, служившего батарейной палубой, располагались три каземата (броня 80 мм) для 8 6-дм орудий. Эти орудия (по два в концевых казематах, четыре - по углам центрального) должны были вести огонь по траверзам или по оконечностям вдоль срезов борта. Вписанные в обвод борта в плане, они имели заведомо ограниченные углы обстрела и при стрельбе по оконечностям должны были своими конусами газов вызывать постоянные повреждения бортов и палуб срезов.

Для устранения этих повреждений предстояло (это произошло, в частности, на крейсере “Аскольд”) существенно ограничивать углы обстрела. Разбросанные по кораблю, они могли мешать одно стрельбе другого - фактически свободой ведения огня располагали лишь два 8-дм орудия в двух концевых башнях, что, конечно, делало корабль почти безоружным. Французы все-таки сумели “втюхать” России тот же самый, упорно отвергавшийся “цитадельный крейсер” и лишь в качестве слабого утешения предоставить две одноорудийные башни.

Рутина, “экономия” и невнимание в оценке боевых достоинств башен обрекли крейсер на привычную ее цилиндрическую форму. Французы, видимо, не нашли нужным предложить русским (а они сумели, видимо, остаться об этом в неведении) гораздо более современный тип башни (хотя и с одним по французской моде орудием) в виде увеличенного конуса, установленного на высоком круговом барбете. Таким, как это хорошо видно на снимке в справочнике Джена за 1906–1907 гг., с. 162, были башни на втором и, может быть, даже более близком аналоге русского крейсера, строившемся одновременно с ним той же верфью, французском крейсере “Монткальм”.

Все это подтверждало отсутствие у русских заказчиков действительных и всесторонних обдуманных понятий в тактике эскадренного боя, для которого будто бы, как об этом говорят многие литературные источники, предназначался новый крейсер. Для этого, как казалось бы совершенно очевидным, орудия в башнях полагалось размещать попарно и иметь таких башен вдвое больше. Но увлеченность считавшимися в то время особо избранными 6-дм пушками оставалась непререкаемой. Принять вместо них почти что не уступавшие им в скорострельности пушки 8-дм калибра никто в русском флоте не решался. Хуже того, пушки этого калибра, предполагавшие в проектах типа “Паллада” 1895 г., а затем “Варяга” 1898 г., по приказанию генерал-адмирала, “для единообразия” заменили на 6-дм. О переходе же на преимущественное или исключительное вооружение крейсера 8-дм пушками (как это было в проекте ВКАМ и осуществлено В. Куниберти в крейсерах-броненосцах типа “Витторио Эммануэле”) не могло быть и речи. Таков был осязаемый водораздел творческой мысли, с одной стороны “Баян”, с другой - “Витторио Эммануэле”.

Нельзя обойти молчанием и один из характерных образцов французского изыска - словно явившиеся из коробки шоколадных конфет элегантные башни с вертикальными стенками, роскошной открытой амбразурой и сиротливо торчавшей из нее одинокой пушкой. Элегантным - всего лишь 15° - был и угол возвышения этой пушки. Так полагалось по тогдашней “науке”, которая дистанцию стрельбы более 15 каб. (“Правила артиллерийской службы”, 1901 г.) признавала уже дальней, а о стрельбе на расстояния до 64 каб. (что позволяли 8-дм пушки “Баяна”), вообще говорить не приходилось (P.M. Мельников, “Рюрик“ был первым”. Л., 1989. с. 87) и во время войны именно “Баяну” пришлось на себе ощутить неудобства малой дальности его 8-дм пушек.

Горестным продуктом глубокого творческого застоя была и установленная на корабле по настоянию МТК отечественная боевая рубка. Она должна была изготовляться из двух слоев брони, скрепленных между собою без рубашки (толщина рубки - 160 мм, высота 1,6 м). Труба для защиты передачи приказаний и управления рулем (внутренний диаметр 0,65 м) была из кованой стали толщиной 80 мм. Тема боевых рубок - еще один предмет для исследования пытливого историка. Чрезвычайно занимательно было бы проследить, как после глухих блиндажей с узкими смотровыми прорезями (деревянные броненосные фрегаты типа “Севастополь” 1864 г.) в русском флоте сумели перейти к открытым броневым брустверам, поверх которых по-мушкетерски молодецки торчали головы рулевых и командиров. Сверху, правда, играя роль лишь зонтика от дождя, над бруствером возвышалась легкая грибовидная крыша, открывая 300–700 мм визирный просвет над торцом бруствера.

Крайняя легкомысленность этой конструкции вполне отвечала мушкетерско-гусарскому образу мышления, который в конце XIX в. энергично проповедовал один из виднейших авторитетов тогдашней военной науки М.И. Драгомиров (18301905). Участник войны с Японией. Генерального штаба генерал-майор Е.И. Мартынов в своей на редкость откровенной книге ”Из печального опыта русско-японской войны” (С-Пб, 1907, с. 86) говорил, что генерал Драгомиров не переставал “противополагать материю и дух, как две враждебные силы”. Он выступал против принятого в Европе магазинного ружья, считал пулеметы “нелепостью”, а сторонников щитов у орудий презрительно именовал “щитопоклонниками”. И не без его, видимо, влияния утвердилась в русском флоте “блистательная” конструкция боевой рубки.

Данью особенно прочно укоренившейся в описываемое время рутине были и избранные по настоянию МТК котлы Бельвиля. Главный инспектор по механической части генерал-лейтенант Н.Г. Нозиков упорно противился применению котлов новых типов (их терпели только на миноносцах), не без основания опасаясь трудностей в обучении обслуживанию и ремонте. Слабая материальная база механической части флота, малограмотные матросы - все заставляло опасаться новшеств, даже тех, которые были производительнее, удобнее и проще в устройстве и обслуживании. Осознать эти преимущества новейших котлов пришлось чуть позднее, когда вслед за “Баяном” флот сразу пополнился коллекцией одиночных крейсеров каждый со своим типом котлов - от Никлосса на “Варяге” до Торникрофта на “Новике” и Ярроу на “Жемчуге”. Пока же МТК продолжал держаться на прежней позиции и котлы Бельвиля установил не только на “Баяне”, но и на более позднем “Боярине”.

Каждый из 26 котлов (рабочее давление 21 атм) представлял собой агрегат прямоугольной формы с размещенными внутри топочным пространством и многометровым змеевиком из установленных под небольшим (около 3–4°) углом к горизонту рядов прямолинейных водогрейных трубок. Диаметр каждой составлял 115 мм, длина около 2 м. Бесспорным достоинством котлов в пору тогдашней ненадежности техники была их секционная конструкция и разъемное соединение каждой трубки. 14 трубок объединялись в единые секции (“элементы”), которых в котлах насчитывалось от 8 до 10 и на резьбе крепились к соединительным коробкам. При повреждении какой-либо трубки элемент можно было (предварительно выпустив из котла воду) вынуть из котла и установить вместо него запасной. (Д.А. Голов. “Современные паровые котлы военных судов”, С-Пб. 1897, с. 33; он же: “Паровые колы современных военных судов”, С-Пб, с. 25).

Ко времени заказа крейсера во Франции котлы были наиболее употребляемыми в английском, французском и русском флотах, считались наиболее тщательно разработанные и наиболее надежные из всех существующих для больших судов”. Они, конечно, тоже нуждались в совершенствовании, и не исключалось, что их со временем могут вытеснить котлы других систем. Котлы содержали наименьшее среди других количество воды - около 8 % от общей его массы. Это делало их наиболее безопасными от взрыва.

По удобству разборки котлы уступали только котлам Никлосса. Из-за длинного пути циркуляции воды и малой высоты топочного пространства котлы не допускали заметного форсирования. Малое количество воды заставляло особо внимательно следить за их работой, чтобы не сжечь трубки. Очень чувствительные к расходу пара, котлы не допускали резких и заметных перемен хода и создавали риск вскипания воды в трубках и выноса ее в цилиндры машин. Словом, при теоретических достоинствах и кажущейся практичности котлы могли быть надежными только при очень квалифицированном, заботливом и непрерывном уходе. В России такие условия удовлетворялись с трудом, но в МТК, боясь еще больших осложнений при переходе на новые типы котлов, предпочитали придерживаться этой конструкции, впервые появившейся в мире в 1855 и в 1885 г. впервые в русском флоте принятой (в новейшей модификации) при замене огнетрубных котлов на крейсере “Минин”. За ним котлы Бельвиля начали устанавливать на новых броненосцах и крейсерах.

Котлы оказались на удивление долговечны и еще в 30-е годы XX в. применялись на французских пароходах, сохранив и основную конструкцию, усовершенствованную в 1911 г. инженером Балтийского завода В.Я. Домоленко (1864–1941), и то же, что и на “Баяне”, рабочее давление 21 атм.

Традиционной, на уровне среднего рыночного образца тех лет, была и вся энергетическая установка корабля. Проектная мощность двух главных четырехцилиндровых паровых машин тройного расширения с вертикально опрокинутыми цилиндрами составляла 13600 индикаторных л.с. Цилиндры высокого давления имели диаметр 1,1 м, среднего - 1,7 и два низкого - 2,0 м. Цилиндры изготовлялись из чугуна. На отливку из стали, как позднее сделали в Германии для ЦВД крейсера “Богатырь”, фирма не решилась. Амбициозной задачи превышения контрактной скорости перед собой не ставили.

Чугунными были и эксцентрики машины. Такое решение на “Цесаревиче” обернулось несколькими поломками и риском выхода корабля из строя в критический момент. Колонны, поддерживавшие цилиндры, выполнялись из литой стали. Ход поршня составлял 0,93 м, частота вращения гребных винтов 130 об/мин. Полная поверхность колосниковой решетки достигала 127,3 кв. м, полная поверхность нагрева котлов 2760 кв. м, а с учетом экономайзеров - 3985 кв.м. По отношению поверхности нагрева к площади колосниковой решетки - 31,3 - корабль несколько превосходил такую характеристику - 29, какую имел имевший более (размеры цилиндров 0,864; 1,42 и два по 1,6 м) 11 000-тонный, 21 уз английский крейсер “Андромеда” постройки 1894 года.

В рулевом устройстве предусматривалось три взаимозаменяемых привода, но сама конструкция - посредством передвигающихся (от тяги штуртросов) с борта на борт тележек (они и поворачивали румпель) была, увы, вовсе не последним криком моды. В мире уже существовал достаточно испытанный и не в пример более надежный винтовой привод Дэвиса.

Далекой от первоначальных замыслов получилась и дальность плавания. Нормальный запас топлива пришлось ограничить 750 т, а полный можно было довести до 1020 т. Соответственно 10-уз ходом крейсер, по расчетам автора (согласно методике В.И. Афанасьева, приведенной в справочнике ВКАМ за 1899), с запасом 1020–1950 т мог пройти соответственно 3800–3900 миль. В реальности, учитывая множество неблагоприятных факторов (плохое качество угля, неэкономичная работа машин, нарушение режима отопления котлов и т. д.) дальность плавания может оказаться существенно ниже, что и учитывалось ставшими к концу XIX в. более взвешенными оценками МТК. По его расчетам, сделанным в 1899 г., дальность плавания “Баяна” 10-уз скоростью с наибольшим запасом 1020 т (эта величина стабильно повторялась во всех справочниках и проектных документах) должна была составлять 2460 миль. По более поздним (1903–1904 гг.) сведениями МТК, “Баян” на одну милю при 10-уз скорости расходовал 0,31 т, что при запасе 1020 т должно было позволить пройти 3400 миль.

В Порт-Артуре

Артиллерия

В выходах из гавани навстречу японской эскадре «Баян» выполнял роль флагмана отряда крейсеров. Однако его боевые возможности уменьшала ограниченная дальнобойность 8" орудий. В перестрелках с японскими крейсерами на предельной дальности снаряды крейсера не долетали до противника.

В начале августа на команду «Баяна» возложили обязанность обслуживать 4x6", 3x120-мм, 12x75-мм, 9x47-мм, 12x37-мм пушек и 5 прожекторов на сухопутном фронте и 9 фугасов форта № III, для чего с корабля на берег было списано 223 человека (батареями на сухопутном фронте командовали мичманы Юрий Лонткевич, Александр Бошняк, Анатолий Романов). Ещё более 200 человек было послано 7 августа в резерв сухопутных войск крепости под командованием лейтенанта В. И. Руднева 3-го и мичмана П. М. Соймонова 2-го (в героической обороне г. Высокой участвовали лейтенант В. И. Руднев, инженер-механик М. И. Глинка, младший врач А. П. Стеблов, священник о. Анатолий Куньев). Старший минный офицер крейсера лейтенант Н. Л. Подгурский предложил использовать для стрельбы по японским окопам метательные минные аппараты, а 4 сентября скатил шаровую мину заграждения в японский окоп. 9 сентября лейтенант Подгурский взорвал блиндаж, занятый японцами на Высокой горе, что отсрочило падение важного опорного пункта более чем на два месяца.

В конце сентября на «Баян» начали устанавливать 6" орудия с крейсера «Паллада», готовя его к выходу в море. Японцы обстреливали гавань из орудий среднего калибра, а потом и из 11" мортир. «Баян» получил 10 попаданий снарядами среднего калибра и 6 - 11" снарядами. 3 (16) октября крейсер, уже получивший повреждения в ходовой части, вышел на внешний рейд, уходя от обстрела. Покончив с броненосцами, стоявшими на внутреннем рейде, 25 ноября (8 декабря) японцы вновь перенесли огонь на «Баян». С 9 до 17 часов по крейсеру было выпущено до 320 11" и 6" снарядов. Четыре из десяти попавших в крейсер снарядов были 11" калибра. Не имея подводных пробоин, корабль всё более оседал в воду, поскольку отсеки заполнялись водой в результате борьбы с пожарами. О восстановлении корабля уже не могло быть и речи. К полудню 26 ноября (9 декабря) крейсер, наполнившись водой, с 15-градусным креном на левый борт всем корпусом лёг на грунт Восточного бассейна.

Часть команды «Баяна» образовала десантную роту во главе мичманом Ю. Л. Леонтковичем и инженер-механиком Е. П. Кошелевым. Капитан 2-го ранга Иванов получил должность при штабе. В ночь на 20 декабря 1904 (2 января 1905 ) года «Баян» был взорван.

В составе японского флота

После захвата Порт-Артура японцы начали поднимать затопленные корабли. 7 августа из гавани в Японию вышел поднятый со дна крейсер «Баян». Сначала бывшие русские корабли предполагалось продать Китаю, но сделка не состоялась, и 22 августа 1905 года крейсер был включен в состав японского флота под именем «Асо». В 1906-1908 годах он прошел восстановительный ремонт в Майдзуру минный заградитель););).